Гвендолин и Лили. Наперекор судьбе

Не раздумывая более ни секунды, я легонько толкнула дверь. Она без усилий отворилась, открыв мне спящего на кровати человека. Я прислушалась и, не услышав ничего подозрительного, вошла и прикрыла за собой дверь. Я хотела сделать все как можно быстрее, но не смогла удержаться от того, чтобы не взглянуть на Немого. Черная маска, как и вся его одежда, лежала на прикроватном табурете и не скрывала больше его лица. Людская молва не обманула – житель земель Лишенных был действительно уродлив.

С трудом оторвав взгляд от лица Немого, я взяла с табурета его одежду – и отрез ткани, служивший ему маской, и балахон. Теперь осталось самое важное. Я достала из лифа грубого серого платья мешочек, отданный мне старой служанкой. Развязав его, достала кресало, кремень и небольшой кусочек трутового гриба – обычные атрибуты для розжига огня. Трут я положила на принесенную с собой ткань, которую положила на табурете взамен одежды Немого. Держа в руках кремень, поднесла к нему кресало и резко ударила. Руки тряслись, и зажечь пламя мне удалось не сразу. С очередной попытки платье наконец загорелось. Не став дожидаться, пока пламя перекинется дальше, я выскочила из комнаты. Бросилась вниз по лестнице, зовя на помощь.

Мне не было нужды притворяться напуганной – страх завладел моим телом, мыслями и эмоциями. Даже в этот момент я не изменяла привычке и не могла посмотреть на магов дворца.

Началась паника. Мужчины, не обращая на меня внимания, бросились наверх, очевидно, боясь за жизнь Немого в охваченной огнем комнате. Мне нужно было покинуть дом до того момента, как у кого-нибудь из жителей дворца не возникнет вопрос: как, собственно, начался этот пожар?

Я бросилась на кухню, где меня ожидала старая служанка. Не теряя времени, сбросила рабское платье, оставшись в нижнем. Лоскутами ткани туго утянула грудь, а затем накинула на себя одеяние Немого – черный бесформенный балахон с закрывающей лицо повязкой.

Я пыталась уговорить ее бежать со мной, но она наотрез отказалась.

– Я не убегу далеко. Кости… старые. А тебя задержу. И тогда все окажется напрасным, и ты потеряешь последний шанс обрести свободу.

– Но что, если Воргат поймет, что вы мне помогали?

-    Тогда я с достоинством приму наказание. Да и не долго мне осталось. - Старуха выдавила улыбку. - Беги, дитя. Беги и думай только о том, чтобы выжить и попасть домой. Живи и наслаждайся жизнью и свободой... за нас обеих.

- Хотя бы скажите, как вас зовут. Знаю, здесь это не принято... но я должна знать ваше имя.

-    Ахима, дитя. А теперь беги.

Рабыня накинула мне на плечо сумку с едой и водой. Со слезами на глазах я, уже не стесняясь, крепко обняла ее. В благодарность и... на прощание.

У входной двери - последней преграде на пути к свободе - нервно прохаживался боевой маг. Несмотря на пожар, покинуть свой пост он не имел права. Кто знает, вдруг огонь был вызван врагами, готовыми с минуты на минуту ворваться в дом?

Казалось бы, что может быть проще - просто сделать несколько шагов вперед. Просто преодолеть небольшое расстояние от двери кухни до входной двери. Но время словно замерло, а мое тело заиндевело.

«Иди, - приказала я самой себе. - Докажи, что ты не такая слабая, какой тебя всегда считали».

И я сделала первый шаг - самый первый, почти судьбоносный. Несколько часов, что Немой находился в доме, я следила за ним, отмечая малейшие детали: походку, осанку, широту шага. И сейчас, направляясь к двери, возле которой маячил боевой маг дома Воргат, я старательно копировала увиденное.

Расправить плечи и выпрямить спину - надменные Немые никогда не ходят с согбенной спиной. Делать шаг шире, подобно мужскому, стараясь только, чтобы наружу не показывались ботиночки - изящные, исключительно женские ботиночки, которые выдадут меня с головой. Обуть огромные ботинки Немого я не могла - они просто бы слетели с меня при первом же шаге. Да и скрываться от преследователей в такой обуви будет нелегко.

Я старалась идти ровно, без манерности и покачивания бедрами. Длинный мужской рубленный шаг. Только бы не перестараться и не выдать истинную сущность того, кто скрывается под черным балахоном и повязкой, натянутой до самых глаз.

Проходя мимо мага, я видела, как чуть заметно дрогнули его плечи - каждый, наверное, человек в Эйосе ненавидел и боялся Немых. Не так-то просто смириться с мыслью, что твои мысли для кого-то как открытая книга. Вот только маг и не подозревал, что мой страх сейчас в разы больше его собственного. Он настолько силен, что почти осязаем - каждая клеточка моего тела онемела, хотя я и продолжала двигаться; в голове отзывалось гулким звоном, хотя мысли лихорадочно метались в ней, как рой разбуженных пчел.

Сама не знаю, как я умудрилась не потерять сознание, прежде чем на ватных ногах добралась до входной двери. Окатило волной ледяного ужаса: торопясь, я совершенно не подумала о перчатках! Моя узкая ладонь слишком сильно отличается от ладони Немого - крупной, огрубевшей. Я медленно выдохнула и заставила себя успокоиться. Повернулась к магу полубоком и, отперев засов, толкнула дверь.