Гвендолин (СИ)

– Сделай так, чтоб мы всегда были вместе, – повязывает красную ленту на ветку девочка лет двенадцати.

– Мы так хотим ребенка, светлая Каты, благослови нас быть родителями, – плачет молодая женщина, закапывая под корнями небольшую рубашечку для новорожденного.

– Я хочу…

– Я желаю...

– Благослови нас…

–  Помоги-и-и-и-и…

Людские голоса сливаются в гул, а затем стихают. Их силуэты осыпаются сухими пожелтевшими листьями и подхваченные ветром разносятся вокруг. Дерево, наконец, отпускает…

Обессилено оседаю на землю и приваливаюсь спиной к стволу. Всецело занята своими делами, Йорун даже и не заметила, что со мной происходило, и я могу незаметно привести мысли в порядок и успокоится. Но разложить все по полочкам в голове не удается. Внезапно стихает ветер, шумевший в кронах, стрекот насекомых, шум воды. Тишина обволакивает все вокруг мягким коконом.

Вскакиваю на ноги и расширенными от ужаса глазами вижу прямо перед собой унандэ. Их настолько много, что невозможно различить, где конец всей этой толпы.

– Нет-нет, – где-то сбоку шепчет испуганно Йорун. – Они слишком рано. Еще ничего не готово. Обожди, Гвен.

Но я понимаю, что это лишнее. Совершенно лишнее…

Я еще успеваю услышать, как охает где-то уже за спиной старуха, а затем делаю шаг навстречу неупокоенным душам.

– Ты пришла…

– Пришла…

– Пришла…

Раздаются тихие голоса, измученные проклятием духов…

Они тянут ко мне свои иссохшие руки, дотрагиваются до ладоней, плечь, проводят костлявыми пальцами по волосам. Мне и жутко до дрожи, и жалко их. Сердце сжимается от боли каждый раз, когда я на миг заглядываю в их пустые страшные глазницы, и вижу в них отголоски прежней жизни, когда они еще были людьми.

Пытаясь охватить взглядом толпу потусторонних сущностей, не сразу понимаю, что они стоят достаточно упорядочено. Даже слишком.

Ближайшие ко мне не отрывают конечности от моего тела, а все последующие берут друг друга за руки, формируя цепочку, или, точнее сказать, сеть.

– Гвен! Что ты делаешь? Опомнись! – яростно восклицает невидимая для меня Йорун. – Ритуал нужно провести по правилам!

Но я не обращаю ни малейшего внимания на ее гневные возгласы. Почему-то мне кажется – я лучше знаю, что нужно делать.

Земля под ногами начинает подрагивать, а в следующую секунду вспышка яркого белого света ослепляет меня. А за ним приходит тьма.

– Гвен!

– Гвен!

– Гвен!

Жалобные крики унандэ разрывают мое сердце, но я не вижу их, не чувствую. Если я сейчас откроюсь, чтобы найти всех неупокоенных, то они в считанные мгновения выжгут дотла мою душу, как та девочка, когда я спасала Ове. Но она была одна, а этих сотни. Что же делать?

Прижимаю руку к груди и ощущаю под ладонью  что-то твердое… Дневник… Как я могла забыть? В голове всплывают строчки, которые я в нем прочла. Мне нужно стать нитью, проводником, ведущей. Не тащить их на себе, а указывать путь. Но как указать, если кругом тьма?

– Гвен!

– Гвен!

– Гвен!

Снова зовут призраки, плачут, всхлипывают, стонут... И я, не зная чем помочь, словно вспыхиваю изнутри... горю... сияю, чувствуя жалость, тоску и безграничную скорбь… Сердце пылает невыносимым жаром, жжет, раздирает грудь невозможной болью. А затем я вижу свет! Я знаю куда идти. И знаю, что они идут за мной… Ведь я – нить, которая их ведет...

Глава 45

Ингвар

Словно от толчка открываю глаза, сперва даже не поняв, что меня разбудило. Но отсутствие привычного рядом теплого податливого женского тела мигом расставляет все по местам. Сомнений в том, куда делась моя строптивая рабыня, нет совершенно. Ярость ослепляет меня, руки непроизвольно сжимают льняную простынь, а из горла вырывается приглушенный рык.

Что ж, надеюсь, она не успела слишком далеко убежать, и я смогу ее догнать прежде, чем она натворит глупости.

Вскакиваю с кровати и, накинув одежду и схватив меч, выбегаю из комнаты. Разбудив нескольких самых верных мне воинов, отправляюсь в погоню за маленькой глупышкой.

Эта девчонка снова обвела меня вокруг пальца, маленькая упрямая ведьма. Моя ведьма! Которая должна меня слушаться. Ведь я мужчина, ее хозяин, разве нет? Разве не должна женщина во всем слушаться мужчину? Разве не должна она кориться его словам? Я ведь говорил ей, что запрещаю проводить обряд? Говорил!

Но Гвен, как всегда, решила по-своему. Была б на ее месте другая девушка, я бы мигом придумал для нее наказания, заставил бы пожалеть о своих деяниях. Нет, бить бы я никого не стал, негоже мужчине поднимать руку на слабое создание. Есть более приемлемые способы. Можно было бы отправить очищать свинарник, или… собирать ягоды гойды, которые невыносимо воняют, но стоит их сварить в меду – нет лучшего лакомства на всем северном острове.

Но почему-то когда эта маленькая ведьма смотрит на меня своими аквамариновыми глазами, у меня словно сжимается что-то в груди, и я понимаю, что не могу заставить ее страдать. Но сейчас…. Сейчас у меня руки просто чешутся задать ей хорошенькую трепку. Да такую, чтобы она сесть потом не могла еще неделю.