Гвидово поле. Хроники Паэтты. Книга V

По счастью, его слуга оказался куда более удачливым охотником, так что, когда они под вечер, промокшие, озябшие, но счастливые вернулись в хорошо протопленный домик, жаркое уже шкворчало на огне. Давин и Камилла отправились по своим комнатам переодеваться, а затем направились в так называемую трофейную комнату, чтобы поужинать.

В комнате было сумрачно, и сполохи пламени очага плясали на чучелах животных, а потому Давин заметил фигуру в тёмном углу лишь тогда, когда незнакомец заговорил:

— Здравствуй, отец. И ты здравствуй, сестра.

— Увилл? — вскричал Давин, машинально хватая рукой воздух там, где должна была быть рукоять меча. Камилла же воскликнула от ужаса и, похоже, едва не лишилась чувств, бессильно припав к стене. — Как ты сюда попал?

— Если ты думаешь, что я, подобно Арионну, могу проходить сквозь стены, то ошибаешься, отец, — усмехнулся Увилл, не выходя из тени и даже не шевелясь. — Я попал сюда тем же путём, что и вы — через дверь.

— Но кто впустил тебя? — Давин всё ещё не мог прийти в себя от изумления.

— Если ты подозреваешь слуг, то напрасно. Надеюсь ты не забыл, что я бывал здесь десятки раз. Я знаю, где находятся ключи.

— Но как ты узнал, что я буду здесь? — Давин понемногу приводил мысли в порядок и теперь пытался сообразить, что ему делать дальше — броситься ли на Увилла самому, или позвать слуг.

— Я давно хотел встретиться с тобой, и потому уже около двух недель жил в Танне, буквально в нескольких минутах ходьбы от замка. Кроме того, должен тебя огорчить — среди твоих людей есть те, что преданы мне.

При этих словах Давин невольно покосился на дрожащую Камиллу, но тут же отвернулся и покраснел от досады, надеясь, что она ничего не заметила.

— Нет, это не моя сестра предупредила меня, — усмехнулся Увилл, должно быть, заметивший этот взгляд исподтишка, или же просто догадавшийся о том, что творится в голове названного отца.

— Я так и не думал! — огрызнулся Давин, со злостью заметив, как дёрнулась Камилла при словах брата.

— Хорошо, — было видно, что Увилл пожал плечами, словно говоря: «Я, конечно, знаю, что ты лжёшь, но мне плевать». — Благодарю, что не поднимаешь шум. Я пришёл поговорить с тобой.

— О чём нам говорить? — буркнул Давин.

— О будущем, отец, — наконец выходя из тени, произнёс Увилл.

— Не называй меня так! — ощерился Давин. — Ты давно потерял это право!

— Хорошо, пусть так, — легко согласился Увилл, усаживаясь за стол. — Извини, что невольно беру на себя роль хозяина, но, быть может, вам будет лучше присесть?

Давин глядел на слабоосвещённое лицо Увилла, которого не видел уже более семи лет. В этом лице ещё угадывались черты того мальчишки, с которым они неоднократно бывали в этом домике с ночёвками, и это было неожиданно больно. Этот, новый Увилл словно захватил того мальчишку в плен и держал теперь, словно заложника.

И всё же магнетизм Увилла никуда не делся. Несмотря на ненависть и боль, которые чувствовал Давин, он беспрекословно подчинился. Они с Камиллой сели за стол, где, источая аппетитные ароматы, томилось жаркое.

— Как давно мы не виделись… — покачал головой Увилл, не сводя гипнотического взгляда с приёмного отца.

— Давай к делу, Увилл! — борясь с наваждением, бросил Давин. — Мы бы хотели ещё поужинать.

— Так отужинаем, как в старые времена! — улыбнулся Увилл. — Преломим хлеб, словно мы всё ещё отец и сын!

— Мы не отец и сын! — хмуро напомнил Давин, но всё же потянулся за мясом, не столько потому, что был очень уж голоден, а чтобы чем-то занять себя во время этого разговора, обещавшего быть не особенно приятным.

— Пусть так, — кивнул Увилл и также подхватил кусок с блюда. — Но я по-прежнему люблю и уважаю тебя.

— Ты довольно странно выражаешь свою любовь, не находишь?

— Но я пришёл к тебе сегодня, к единственному из всех лордов. Поверь, я не сделал бы этого, если бы всё ещё не считал тебя в глубине души своим отцом! Камилла, а ты почему не ешь? Мясо просто восхитительно!

Вроде бы Увилл ничего не приказывал девушке, но та, заметно вздрогнув, покорно взяла кусочек мяса и, откусив, механически принялась жевать, упорно не поднимая глаз на собеседников. И вновь Давина резануло по сердцу от этой покорности. Что же такого Увилл сотворил с ней, что она его так боится?..

— Не думаю, что мне будет интересно то, что ты скажешь, — неприветливо произнёс Давин, наскоро проглатывая кусок.

— И всё же я предпочёл бы поговорить. Чтобы не корить себя после за упущенную возможность.

— Я сам не знаю, что мешает мне схватить тебя и отдать на суд Стола… — процедил Давин, угрожающе глядя на сына.

— Умоляю тебя, — отмахнулся тот. — Ты не сделаешь этого! Да и, будем откровенны, тебе со мной не справиться. Должен признаться, ты сильно постарел с тех пор, как мы виделись в последний раз. И на слуг я бы не рассчитывал — им со мной не совладать.