Гвидово поле. Хроники Паэтты. Книга V

— Ах, Давин, — лицо Лауры заметно осунулось за последнее время и до сих пор хранило следы пролитых слёз. — Мне очень нужно с тобой поговорить!

Лорд Олтендейл тут же предложил гостям пройти в его кабинет, где они могли бы говорить вполне свободно.

— Не приказать ли подать вам чего-нибудь? — предупредительно осведомился он.

— Разве только стакан воды, — бледно улыбнулась Лаура.

— А я бы поел чего-нибудь! — неожиданно встрял мальчик.

— Увилл! — резко одёрнула его смутившаяся мать.

— Но дядя Давин сам спросил!.. — с обидой в голосе воскликнул паренёк, которого назвали Увиллом.

— Всё в порядке, Лаура. Я сейчас распоряжусь. А ты, парень, должен понять, что вызвало недовольство твоей мамы. Ты не должен встревать в разговоры взрослых.

Давин, у которого пока ещё не было собственных детей, вполне по-отчески относился к детям своего друга, и особенно теперь, когда его не стало, он чувствовал, что должен хоть в какой-то мере заменить сиротам их потерянного отца.

— Я уже не мальчик! — с явным вызовом в голосе возразил Увилл. — Теперь я — лорд домена Колиона, как мой отец!

При этих словах Лаура как-то странно скривилась, хотя тут же взяла себя в руки. Давин же, напротив, не сдержался и довольно ухмыльнулся:

— А ведь и не поспоришь! Хорошо, мой лорд, сейчас тебе принесут поесть. Прошу, пройдите в мой кабинет.

И он сам пошёл впереди, указывая дорогу, тогда как дворецкий бросился на кухню, чтобы распорядиться насчёт еды.

— Признаюсь, твой визит для меня стал полной неожиданностью, — убедившись, что дверь плотно закрыта, а гости с относительным удобством разместились в громоздких креслах, вновь заговорил Давин. — Почему ты здесь? И что за странный экипаж? Где слуги и охрана? Вы что — ехали так из самого Колиона?

Внезапно захныкал ребёнок, всё ещё прижимающийся к груди Лауры. Давин знал, что это — годовалая девочка, дочь Лауры. Правда, сейчас он никак не мог припомнить её имени.

— Дети устали с дороги, — словно извиняясь, проговорила женщина. — Может быть, для них найдётся комната, где они могли бы отдохнуть?

Странно было слышать от весёлой и даже озорной обычно Лауры этот сломленный, просительный тон. Да, смерть мужа здорово подкосила её, но здесь, похоже, было что-то ещё. Никогда раньше — по крайней мере, с тех пор, как они подружились, — Лаура не была столь скована.

— Я не устал, и я не… — вновь начал было Увилл, но Давин решил, что пора проявить твёрдость.

— Ты не ребёнок, мы это уже поняли, — строго осадил он юного лорда домена Колиона. — Но, полагаю, ты по-прежнему сын своей матери? А коли так — будь добр слушать её и выполнять то, что она велит! Теперь ты — лорд домена, а это — огромная ответственность, мой друг. Из невежи не выйдет хорошего господина, уж ты мне поверь!

Увилл покраснел, но всё же смолчал, видя, как глядит на него мама.

— Я велю подать обед в комнату для гостей, — тоном, не терпящим возражений, продолжил Давин. — Уверен, что сейчас спустится Кара — ей наверняка уже доложили о вашем приезде. Она с удовольствием понянчится с… малышкой.

Давин так и не припомнил имя девочки, поэтому слегка замялся. И действительно — вскоре в двери деликатно постучали, и в комнату вошла Кара, жена лорда Олтендейла. Пожалуй, она была не так красива, как Лаура, и выглядела намного старше, хотя они были почти ровесницами. Возможно, дело было в излишней полноте — следствии какой-то болезни. Но Давин с нежностью и уважением относился к супруге, пусть она покамест так и не смогла подарить ему радость отцовства.

Кара и Лаура вполне тепло относились друг к другу, поэтому поздоровались со всей душевностью. Тактичная и мудрая хозяйка дома тут же поняла сложившуюся ситуацию, поэтому по первому же слову Давина с непередаваемой нежностью взяла на руки хнычущее дитя и, забавно сюсюкая что-то на вымышленном младенческом языке, вынесла её из кабинета. Следом шёл всё ещё красный от досады Увилл.

Вскоре плач ребёнка затих — и не потому, что её унесли достаточно далеко. Просто Кара умела успокаивать. Лицо Лауры слегка разгладилось — по крайней мере, за судьбу детей сейчас можно было не переживать.

Тактично постучал слуга — он принёс кувшин с водой и две кружки, после чего моментально удалился, оставив хозяина наедине с его гостьей. Давин самолично налил в одну из кружек воды и подал Лауре, но та, заметно волнуясь, не отпила даже глотка.

— Что стряслось, Лаура? — вновь заговорил Давин, опуская светскую болтовню.

— Это Дафф… — женщина замялась, не зная, как начать.

— Дафф? — Давин был искренне удивлён.

Дафф Савалан, лорд домена Латиона, был третьим в их тесной дружеской компании. Все они были почти одногодками, и, что ещё важнее, все трое стали лордами в достаточно юном возрасте. Сам Давин, которому едва минуло двадцать три, уже шесть лет был властелином своего домена. Покойный Торвин был на два года старше, и был лордом уже целых девять лет. Даффу не так давно исполнился двадцать один год, из которых почти шесть лет он стоял во главе домена.