Гвиневера. Дитя северной весны

Увлеченность Бедивера была заразительной.

— Неужели это возможно? — спросила я с надеждой.

— Конечно. Артур любит говорить, что возможно все. Но в данном случае это еще и выглядит правдоподобно. Думаю, что в следующем году мы сумеем наладить работу почты.

Я никогда не задумывалась о такой необходимости, и до меня не сразу дошло, насколько это важно.

— Он действительно намерен стать королем всей Британии? — спросила я с некоторым удивлением.

— При условии, что мы сможем остановить наступление саксов, — ответил Бедивер, утвердительно кивая. — Он много потрудился, чтобы добиться перемирия между британцами и чтобы мы могли объединить наши силы в борьбе против пиратов. Договор твоего отца с Уриеном заставил остальных кельтских королей действовать сообща. Сейчас можно надеяться, что британцы будут драться с саксами, а не друг с другом.

В такой мирный, спокойный день трудно было представить, что нам угрожают враги, убивающие просто из удовольствия и иногда сдирающие кожу с живых людей.

— А саксы действительно так ужасны, как о них говорят? — спросила я, сообразив, что никогда не видела ни одного из них.

— Как тебе сказать, — ответил он, подгоняя лошадь, когда римская дорога повернула на запад. — Некоторые из них живут на Саксонском берегу с тех пор, как Вортигерн пригласил их в качестве наемников. Они зовутся федератами. Это зажиточные крестьяне, верные Британии. И вокруг Йорка еще до ухода легионеров тоже были расположены мирные саксонские поселения.

Я вспоминала высказывание Винни: «Люди не лучше свиней, если живут в норах, выкопанных в земле». Естественно, что из-за своего римского происхождения она презрительно относилась к поселенцам, теснящимся за пределами стен ее родного города. Но моя наставница никогда не говорила о каких-либо затруднениях в отношениях с местными саксами, неприятности появились только вместе с захватчиками.

— Почему они не прекращают набеги? — недоумевала я.

Бедивер с минуту подумал.

— Я думаю, здесь земля лучше, чем на континенте. Они становятся хорошими крестьянами, как только откладывают в сторону оружие, и, в отличие от холмов и высокогорий, которые любит наш народ, предпочитают низины — пойменные луга вдоль рек.

Это казалось странным — я не могла представить себе, что кто-то намеренно селится в болотах и трясинах, которыми изобиловали низины. И овцы не любят сырости. Может быть, они не держат овец?

— Реальную угрозу представляют саксонские пираты, которые шныряют вдоль побережья на своих баркасах и опустошают все усадьбы на своем пути. — Бедивер с любопытством посмотрел на меня. — Тебе действительно это интересно, или ты просто стараешься быть вежливой?

— Конечно, интересно, иначе я бы не спрашивала, — возразила я, раздосадованная его мнением, что я поддерживаю разговор из вежливости. — Не знаю, как у вас на юге, но у нас, кельтов, королевы занимаются делом.

Тут он откинул назад голову и от души рассмеялся.

— Я запомню твои слова и передам Артуру, — сказал он, и я не поняла, хорошо это или плохо.

Все утро мы добродушно перешучивались. Бедивер время от времени отъезжал назад, чтобы проверить, не отстают ли повозки. Он даже уговорил чародея ехать чуть-чуть быстрее, а однажды я поймала на себе его радостно-удивленный взгляд, будто нас что-то объединяло. Возможно, он тоже жил в ожидании приключения.

Сразу после полудня мы увидели, что навстречу нам с грохотом мчится всадник. Бедивер извинился и отправился встречать его. Я заметила, что Мерлин внезапно насторожился и вместе с передовыми всадниками нашего отряда стал торопливо что-то обсуждать, после чего Бедивер свернул на дорогу, по которой приехал гонец, а Мерлин поехал рядом со мной.

— Кажется, нас становится больше, — лаконично заметил чародей. — Из Честера едет отряд верховного короля.

— Артура? — От неожиданности это прозвучало как икота.

— Конечно, Артура. Он единственный верховный король Британии, госпожа, — сухо заметил Мерлин.

— О… — Неизбежное появление человека, который с этого момента будет определять мою жизнь, вызвало у меня смущение и страх. Даже немногие дни свободы, которые дарила мне дорога, должны были уступить место правилам этикета и королевским атрибутам. Лошади неутомимо несли нас вперед, и меня постепенно охватывала паника.

— Если хочешь, мы можем остановиться и поставить шатер, чтобы ты могла принять его подобающим образом, — предложил чародей, и его пронзительный голос был едва слышен из-за стука копыт.

Я уставилась на него, не понимая, чего от меня хотят.

— А если мы не остановимся? — спросила я, слабо надеясь, что неминуемой встречи можно избежать. Может быть, король развернется и уедет.

На мгновение я уловила смешинку в проницательных старых глазах.

— Тогда, скорее всего, встретим его на дороге. — Мерлин пожал плечами, по-прежнему лукаво наблюдая за мной. — Это безусловно избавит всех от хлопот, связанных с разбивкой лагеря.

Я подумала о суете, которая за этим последует, и любезно улыбнулась.

— В этом нет необходимости, господин. Лучше я встречу его верхом на лошади.

Мерлин молча кивнул, и мы продолжили наш путь.