Гвиневера. Осенняя легенда

– Наших осталось немного. Константин из Корнуолла, Гвин Нитский, который до сих пор бродит по полю, как его бог-тезка, выводящий убитых к славе. Я уверен, он горит желанием возглавить уэльсцев. Увейн из Нортумбрии, кто не прибыл к Камланну, но кто, без сомнений, поддержит общее дело против саксов. Если ты возглавишь союз и поднимешь меч как жена короля Артура…

Я медленно покачала головой, и он замолчал.

– Даже если бы я хотела следовать тропой войны, я не могла бы так поступить, друг мой. Жизнь Артура, если он еще жив, зависит от того, останусь ли я в монастыре. И я не рискну уйти отсюда, пока не станет очевидным, что он мертв. Но даже в этом случае для «великой» правительницы у меня слишком мягкое сердце.

Я провела пальцем по убранному в ножны мечу. Рисунок на ножнах был таким же изящным и таинственным, как его вышила Моргана еще в добрые времена. Золотая с серебром рукоять сверкала, как в первый день, когда я увидела меч, и я с любовью и благоговением потрогала замысловатое переплетение металла. Лишь огонь аметиста угас. Он покоился в оправе темный, как любой другой камень, словно дух, озарявший владельца оружия, ушел и из него.

И глядя на меч, я будто прощалась с мужем. Я склонилась и поцеловала рукоять, которую так часто сжимала его рука.

– Если Артур жив, меч ему еще понадобится. А если нет… Думаю, тебе нужно забросить его в озеро как приношение Богине. Ведь это она дала его Артуру. Круг замыкается. Моргана тогда и вынула его из вод Черного озера.

Бедивер молча кивнул, со вздохом упрятал меч в сверток, направился к скамейке и взял мои руки в свои.

– Тебе необходимо знать и это. Ланселот перешел на сторону Артура, но прибыл слишком поздно. Было еще несколько мелких стычек с войсками союзных племен, но большинство людей Ланса уехали обратно в Бретань без него. Сам же он пришел со мной и ждет во дворе в надежде, что ты пожелаешь его увидеть.

Слова донеслись до меня точно издалека, будто ветер прошелестел по траве на холмах и эхом отозвался в ушах, и я прошептала в ответ:

– Как он, Бедивер? Цел? В здравом уме? Как все мы, раздавлен происшедшим?

Бедивер кивнул и снова заговорил с трудом:

– Да. Всё вместе. То он безжалостно винит себя за то, что случилось. То целыми днями молится, впадая в транс, какого мечтают достичь мистики. Артур, может быть, и нашел свою смерть, но Ланс до сих пор проходит испытание и, думаю, поэтому пожелал тебя видеть.

Я сидела очень тихо и вспоминала дни, ночи и годы, проведенные вместе, потом своей рукой накрыла ладонь Бедивера.

– Скажи, что я не смогу заменить ему Бога. Передай ему, что всегда буду его любить, как всегда любила Артура. Но ему нужно найти грааль, а мне соблюдать условия сделки с Морганой. – Единственная слеза скатилась по щеке и упала на тыльную сторону ладони. – Я не буду с ним встречаться, но освобождаю от всех прошлых обещаний.

Так и умерла эта прекрасная, свободная мечта о любви, взлетевшая вверх к облакам и погрузившаяся затем в реку времени. Ни один из нас ее не забудет, но остаток жизни мы должны провести врозь.

Я попрощалась с Бедивером, но до этого спросила, не хочет ли он повидаться с Бригитой, которую любил в молодости до того, как она выбрала путь святости.

– Я говорил с ней, как только приехал. Славная девочка, и я рад, что она снова будет с тобой.

Молочный брат Артура забрал меч и открыл дверь. За ней простирался покой коридоров монастыря. Бедивер повернулся и, прощаясь, склонил голову.

Только когда дверь за ним закрылась, я отвернулась к стене и заплакала.

ЭПИЛОГ

Как давно это было! Трудно поверить, что я, сестра Гвенхвивэра Регедская, столько же лет провела в святой обители, сколько на верховном троне Британии! Занятно, что я, привыкшая бежать по утру своей жизни, теперь состарившаяся и слабая, довольствуюсь тем, что ковыляю от старушечьей скамейки в саду к задней скамье в часовне. Когда-то я бранила судьбу, что разметала Камелот и ограничила свой мир четырьмя стенами. Но теперь я вспоминаю об этом с улыбкой. Можно ограничить горизонт, но нельзя сделать меньше сердце.

Годы и годы обрывки новостей просачивались в монастырь, пробираясь сквозь буковые стены, как возвращающиеся весной ласточки. Про Артура говорили, что он похоронен в Гластонбери, что спит в пещере, что живет на Авалоне с Морганой. Никто не мог точно сказать, где он и жив ли вообще. Но если жив, я не осмелюсь покинуть монастырь, потому что уверена, Моргана не забыла о моем обещании.

В первую половину жизни я всегда знала, где находился Артур, а Ланс всегда куда-то исчезал. Теперь же я молюсь за Артура, а Ланс с Борсом и Бедивером спокойно живут в приюте отшельников в Гластонбери.

Они поселились там и возносили молитвы у подножия Тора в тени языческого укрепления Гвина. Поговаривали, что некоторое время с ними жил и Паломид перед тем, как отправился в Святую землю на поиски Персиваля. С ним он хотел продолжить поиски грааля. Не такой уж необычный союз, как можно сначала подумать: философ и юродивый. Вдвоем они способны познать некое божество.