Henker - Палач

— Действительно… У тебя был выбор и ты его сделал. Похвально. И честно…

Наместник достал из кармана узкую сигарету с серебристым мундштуком, прикурил и начал рассуждать, выпуская аккуратные дымные кольца к потолку:

— На столь высокое место можно попасть двумя способами. Первый — если тебя продвигают определенные силы, набравшие вес при дворе. Когда за твоей спиной стоит серьезная поддержка, когда ты можешь опереться на помощь друзей. Влиятельных друзей.

— Друзей? Вы шутите, господин наместник, в политике друзей не бывает.

— Хорошо. Не друзей — союзников. Временных союзников… Это первый путь. Второй — понравиться непосредственно императору. Доказать свою полезность и преданность. Особенно это важно в последнее время. Наш повелитель очень не любит, когда кто-нибудь приобретает слишком много силы при дворе. Уметь выстраивать пирамиду управления, стравив каждого с соседом — главный закон выживания бюрократии… И это мой шанс — шагнуть сразу через несколько ступеней наверх. Без тех самых союзников, которые опутают потом по ногам и рукам обязательствами…

— Одиночку сожрут.

— При поддержке императора — вряд ли. Либо — не сразу А закрепившись на этом посту я смогу подобрать нужных людей и уже сам буду диктовать условия… Главное — не попасть под удар в первые месяцы.

Клаккер покосился на собеседника и развил начатую мысль до логического конца:

— Лучшая защита — нападение. Выбить возможные козыри из рук нападающих. Больше года вы руководили Службой Сыска Теней на Изнанке. Повесить любые возможные проблемы на козла отпущения, провести показательную порку и прикрыть тылы… Искоренение возможной скверны в Службе, приговор трибунала в кармане. При любом обвинении — уже есть назначенный крайний…

— Я всегда говорил, что тебя недооценивают, палач. Возможно, ты тугодум, но умеешь держать нос по ветру и можешь видеть истинное положение дел. Именно. Мне нужен показательный процесс, чтобы обрубить саму возможность попрекнуть прошлым…

Полюбовавшись на серый пепельный столбик, наместник бросил сигарету на пол и поднялся.

— Расклад простой. Трибунал подпишет любое обвинение. Я сам отбирал людей, которые будут вести дело. Они огласят суммарный приговор, ты пойдешь под расстрел. Начнешь качать права или искать эфемерную справедливость, доживешь до дня казни мешком с переломанными костями.

— Само собой… Господин бывший самый старший начальник, а можно процесс организовать чуть-чуть по другому? — Клаккер подождал, пока удивленный посетитель кивнет и попросил: — Я ведь все прекрасно понимаю. Поэтому предлагаю заключить соглашение. Необременительное такое… Вы там мне нужные бумажки покажите, я крестик поставлю. Надо где-то сказать «признаю», так скажу, не проблема. Но мне бы эти дни поесть-попить неплохо. И чтобы не пинали больше. Ну и потом без членовредительства. Расстрельная команда, залп — и никаких щипцов, дыбы и прочей гадости… Как вам такой вариант?

Лощеный мужчина подошел поближе к решетке и посмотрел на заключенного. Долго молчал, потом все же соизволил ответить:

— Ты не только умный, палач. Ты еще хитрый. Но — твоя карта не пляшет в этот раз… Я готов выполнить свою часть сделки. Кормить будут из ресторана, вино каждый вечер, чтобы не упивался до скотского состояния. Доктор, теплое одеяло… И доклад трибунала, как ты себя ведешь во время заседаний. Через неделю — приговор. Если не станешь чудить, умрешь быстро и без проблем. Это — единственное, что я для тебя могу сделать… А если попытаешься выкинуть какой-нибудь фортель, то получишь резолюцию о запирательстве и в гости к костоломам. Перспектива понятна?

— Вполне… Трибуналу можно рассказывать все, или лучше только головой кивать?

— Можешь рассказывать, если спросят. Люди хотят честно отработать свой хлеб, будут вести процесс как положено. Бумаги с обвинением и стенограммы пойдут в архив, под замок. Да и вряд ли кому здесь интересно, что на самом деле происходит на Изнанке… Мое имя не должно там мелькать никак. Тебя выбрал и назначил палачом Шольц, я лишь подписал поданные документы. В остальном — ты меня не видел и не знаешь… Еще вопросы есть?

— Когда я получу обещанное одеяло? Здесь сквозит, господин наместник. Как бы не простыть. Обидно будет сидеть и чихать на уважаемого господина обвинителя…

* * *

Молоденький мальчик в официальном мундире прокуратуры потел и краснел при каждом слове. На него давил груз неожиданной ответственности — шутка ли, вести закрытый процесс со столь тяжкими обвинениями! Да и вполне хватало чуть скосить глаза на обвиняемого, чтобы понять, насколько опасный тип попал в руки правосудия.

— Господин председатель, я все же хочу еще раз обратить внимание на то, что господин Клаккер представляет собой угрозу для органов правопорядка. А его прошлый опыт недву…

— Хватит, Андрэ. Наш ветеран дал слово, что не будет шалить. Кроме того, вон сзади вооруженный караул, на ногах заключенного кандалы. Чего вы трясетесь?

— Но руки-то свободны!