Highway to hell

- Пойдем, выпьем по стаканчику моего домашнего вина перед обратной дорогой, - буркнул полубог, хлопнув Харона по плечу и уводя его в сторону погреба. - Передашь от меня владыке целый ящик этого божественного нектара в знак старой дружбы и доброго расположения. У вас час, голубки, - кинул хозяин в сторону молодых богов.

- Он всегда такой дружелюбный? – спросила Перси, мотнув головой в сторону уходившего вместе с Хароном Авгия.

- Это самый удаленный уголок Олимпа, - пожав плечами, ответил Хаммер, беря хрупкую ладошку сестры в свою огрубевшую руку и отводя ее с солнцепека к одному из загонов, где можно было присесть на лавку и спокойно поговорить. – Мы в деревенской глуши, где лишь кони, коровы и козы. Тут особо расшаркиваться не перед кем.

- Как ты жил все это время? – с сочувствием спросила Перси.

- В первые месяцы я чуть волком не выл, денно и нощно мечтая о побеге. Дерзил, не хотел подчиняться. Потом малость попустило. Со временем привык к командному тону хозяина этого «курорта», запаху навоза, грязи под ногтями и мозолям. Авгий, в общем-то, мужик нормальный. Может, слегка грубый и откровенный, но терпеть можно. Просто к нему нужен особый подход, - подмигнул Геркулес, прижимая Перси к себе в знак поддержки и защиты, вновь поймав себя на мысли, что безумно рад ее добровольной ссылке. - Даже заключенному, сестренка, иногда можно договориться со своим тюремщиком и сделать свое заточение более менее сносным.

Скотоводческая ферма Авгия слабо напоминала тюрьму, а сам он вовсе не был похож на строгого надзирателя. Тут было все как при коммунизме «от каждого по способностям, каждому - по труду», либо «сделал дело – гуляй смело». Персефона, как и все другие работники, носила обычные джинсы и майку, в придачу к которым, ее снабдили парой резиновых сапог и перчаток, чтобы не сильно пачкать ноги в навозе и чтобы мозолей не было. Она научилась доить коз и коров, парное молоко которых находила весьма вкусным и полезным. Хозяин персонально научил ее ездить на лошади, делать домашнее вино и заготавливать консервацию.

Перси очень быстро загорела и физически окрепла. Труд уже не пугал ее как раньше, ей даже нравилось что-либо делать своими руками, не используя магию. Покидая Геркулеса и Авгиевы конюшни спустя положенный год, она увозила с собой целый багаж знаний по ведению домашнего хозяйства и животноводству.

- Я бесконечно тебе благодарен, Перси, что ты своим добровольным заточением скрасила мое пребывание здесь! - говорил Геркулес, прощаясь со сводной сестрой. – Чем черт не шутит, может, существует вариант досрочного освобождения, если я постараюсь быть примерным и покладистым? – добавил Хаммер, подмигнув девушке.

- Я смогу увидеть дядю только через год и вновь попробую с ним поговорить, - заверила Блейк, крепко обнимая брата, - сейчас мне нужно отправляться в мир смертных к Тесею.

- Волнуешься? – чуть улыбнувшись, спросил Хаммер.

- Немного.

- Перси, Тес хороший парень и любит тебя, - добавил Геркулес, проводив девушку до ожидавшего ее черного лимузина, - дай ему то, чего он так давно ждал и с лихвой заслужил.

***

Встречи с Тесеем Джонсоном Перси Блейк ждала с особым душевным трепетом. Предоставленная юным преступникам неделя отсрочки приговора, а потом экзамены, выпускной, сборы и слезные прощания перед длительным заточением, не дали им двоим как следует поговорить. Любовь к дяде Адосу действительно оказалась всего лишь увлечением и ложным заблуждением и все эти годы Перси мысленно возвращалась к тем событиям, что произошли на приеме в честь ее восемнадцатилетия и к неудавшемуся похищению из Аида.

Она отчетливо помнила поцелуй Джонсона и его страстные объятия. Его фактическое признание своих чувств к Перси, которых он раньше стеснялся, но потом перестал. Ведь именно они заставили его рискнуть всем и проникнуть в преисподнюю. Именно эти чувства руководили Тесеем, когда он отчаянно просил ее бросить все и бежать с ним без оглядки, а потом отстаивал свой неправомочный поступок в суде. Мотивом всему этому в первую очередь служили его чувства к Блейк, но были ли они так же крепки спустя пару лет? Время лечит и притупляет боль от вынужденной разлуки. Джонсон мог запросто встретить и полюбить кого-нибудь из смертных или работающих вместе с ним богов.

Перси внутренне страшилась своих предположений, но в тоже время была им рада. По крайней мере, Тесей мог быть не одинок и любим. И Персефона воочию убедилась в этом и была несказанно удивлена, когда Харон доставил ее в один из хосписов, где Тесей Джонсон в качестве медбрата оказывал всем своим пациентам физическую, психологическую и духовную поддержку. Войдя в одну из палат, Блейк застала улыбающегося Джонсона с книгой в руках, сидевшего напротив подростка, совсем еще мальчишки с лысой, как колено головой и торчавшими из носа прозрачными трубочками. Тот периодически смеялся и вставлял реплики на особо комических моментах читаемой Тесеем книги. На одном из них даже Блейк не выдержала и от души рассмеялась вместе с мальчиком.