Highway to hell

- Перси никогда не сделает тебя своим опекуном! – пьяно улыбнувшись, вставила свои пять копеек Деметра. – У нее теперь есть я! Так что ищи другой источник средств для твоих глупых и бесполезных пожертвований во славу богов! Убойся! И тебе воздастся, сестричка! – добавила холеная красотка, достав из сумочки пачку сигарет и зажигалку. Подкурив и сделав глубокую затяжку, Деметра выпустила облако сизого дыма прямо Гестии в раскрасневшееся лицо, искренне сожалея, что он не ядовитый.

Все из-за этих гребаных денег! Не ради ее самой! Она никому не нужна! Лишь средство наживы!

- Будь ты трижды проклята, стерва! – прохрипела тетка, отмахиваясь от сигаретного облака. - То, что ты ее родила, сука гулящая, еще не значит, что ты имеешь полное право распоряжаться своей дочерью и ее трастовым фондом! Эти деньги мои! Это я, а не ты сидела ночами у ее кроватки, когда ей было страшно и она звала мамочку! Я стала для Персефоны матерью! Кормила, растила и воспитывала ее все эти семнадцать лет, отказавшись от собственного семейного счастья, мужа и детей!

Ни грамма правды! Наглая ложь! Ты никогда не пыталась стать мне матерью! Ты меня ненавидела, так же как Деметру, и не скрывала этого!

- А где в это время была ты, вертихвостка?! - зло вопрошала Гестия. - Роскошествовала на Багамах с очередным любовником?! Ни одного подарка, ни одной весточки, ни одного звонка с вопросом, как там моя дочь?! А понадобились ее денежки, так ты тут же примчалась?!

- Не твое собачье дело зачем я здесь! Мы с Зевсом подадим иск в верховный суд! Она наша законная дочь! – рявкнула Деметра, оказавшись совсем близко возле ненавистной сестры.

- Верховный суд во главе с Фемидой, мадам, - сухо заметил Гермес, - может согласиться на тройное опекунство, так как вы и Зевс ее биологические родители, а ваша родная сестра воспитывала Персефону все эти семнадцать лет!

- Законная дочь говоришь?! Ну это как поглядеть! – вызверилась Гестия, глядя на Деметру в упор. - Конечно она ваша! Против генов не попрешь! Факт на лицо! – добавила сестра. – Верно говорят, яблочко от яблоньки недалеко падает! Вся в похотливых родителей! Вон, как она на родного дядю накинулась с поцелуями! Как ее мамаша на собственного братца!

О, боги! Это была ошибка! Чудовищная ошибка! Или тетка все же права! Это я генная ошибка от последствий кровосмешения!

- Гестия, что ты несешь?! Было темно! Мы с Перси не узнали друг друга сразу! Это обыкновенное недоразумение! – вмешался Адос, окатывая родственников хмурым взглядом.

- А ты мне рот не затыкай! – огрызнулась сестра. – Ты всегда был на стороне этих богохульных, прикрывая их грешки! Вот и пожинай то, что посеял. Блудливая мать, блудливая дочь!

- Блядь, сука, да я сейчас урою тебя нахрен! – выкрикнула Деметра, бросаясь, как обыкновенная смертная на противницу, пытаясь расцарапать ей лицо, либо вырвать клок волос.

В кабинете разразилась нехилая потасовка, ругань и ор. Благо, что громкая музыка внизу перекрывала весь этот гвалт, иначе весь бомонд Олимпа был бы уже здесь.

- Немедленно прекратите, мать вашу! – рявкнул Адос, пытаясь разнять своих сестер, словно двух шелудивых собак, не поделивших сахарную кость.

Эрмий и Зевс пришли к нему на помощь, стараясь расцепить визжащих и брыкавшихся женщин, с трудом растаскивая их по разным сторонам кабинета Кроноса.

- Заткнулись все и слушаем меня внимательно! – на всю мощь легких гаркнул Адос, стоя спиной к входным дверям, не заметив, что в них показалась его племянница. – Надеюсь, вы еще не забыли, что теперь я глава семьи, как по старшинству, так и по воле нашего отца?! Я не услышал от вас ни одного долбаного слова о том, что вам нужна именно Персефона, а не ее трастовый фонд!

Глаза Адена Блейка превратились в черные угли, грудь ходила ходуном, а сам владыка подземного мира еле сдерживался, чтобы не придушить этих двух сук сестер и своего нерадивого братца, из-за которых и возник весь этот сыр-бор.

- Девочка не вещь и не переходящий из рук в руки победный трофей! Вы все в долгах, как в шелках! Я видел ваш текущий баланс! Потому не видать вам ее денег, как своих ушей и вы не станете впредь делить и рвать ее на части, как хищники кусок мяса! Никакой блядской опеки, если она сама этого не захочет! Она достаточно взрослый человек, чтобы решить самой кто ей друг, а кто враг! Пусть сама скажет, чего она на самом деле хочет! Без вашего гребаного вмешательства!

- И я это сделаю! – еле сдерживаясь, выкрикнула Персефона Блейк, стремительно входя в кабинет, зло стирая слезы со щек.

- И давно ты здесь? – поинтересовался Адос, слегка смягчив тон, и вернув своим глазам прежний голубой и холодный блеск.

- Достаточно, чтобы сказать все, что я думаю про своих так называемых родственников и кое-что у них спросить! – с вызовом ответила девушка, пытаясь окончательно не сломаться и не поддаться истерике и захлестнувшему ее чувству безысходности, считая себя виновницей всего происходящего.