Hold Me (СИ)

— Смешно над чайниками наблюдать? — мой голос уж больно писклявый, так что мне самой охота смеяться с него. Стараюсь сильно сжать кожу плеча пальцами, чтобы парню было больно, но тот лишь щурит веки, изогнув брови, и спокойно расцепляет мои пальцы, так что топаю ногой от недовольства, отворачиваясь, чтобы нагнать скейт. Бегу за ним, придавив ногой, и собираюсь попробовать без помощи Дилана, который, наверняка, всё ещё улыбается, ведь со стороны я выгляжу нелепо. Поднимаю голову, смотря на дорогу перед собой, слышу шаги за спиной, но не оборачиваюсь, концентрируясь на страхе. Понятия не имею, почему это вызывает у меня боязнь. Хотя, всё новое воспринимаю со страхом, так что подобное для меня нормально. Выпрямляюсь, уже готовясь оттолкнуться, но замираю, резко повернув голову и взглянув на Дилана, который немного грубо берет меня за руку, вздохнув, и смотрит перед собой, начиная идти. Вот так просто. Без слов. Встаю обеими ногами на скейт, еду за парнем, иногда отталкиваясь, чтобы быть на уровне с ним. Моя ладонь быстро потеет от такого долгого контакта, к которому я не была готова морально. ОʼБрайен перебирает мои пальцы, крепко сжимает ладонь, большим пальцем, видимо, по привычке поглаживает костяшки. Поглядываю на него — и улыбка невольно растет, но уже не скрываю её под ладонью.

Впереди перекресток с мчащимися машинами, которых по неизвестной причине в выходные дни становится больше. Я останавливаюсь, чтобы слезть со скейта и взять его в свободную руку, но боюсь, что Дилан отпустит мою ладонь. Но этого не происходит. Он молча ждет, пока я беру скейт, после чего продолжаем идти. Не разжимает пальцы. Кажется, что солнце начинает печь сильнее, но нет, это всё внутри меня разгорается, так что боюсь, что могу потерять сознание, ведь уже ощущаю легкое головокружение.

Интересно, а как себя сейчас чувствует Дилан?

Может ли быть такое, что ему тоже внезапно стало не хватать кислорода?

Или это всё только внутри меня?

***

В саду пахнет цветами и яблоней. Томас сидит на траве, наблюдая за Засранцем, носящимся за каждой пролетающей мимо мошкой. Всё вокруг вызывает у этого котенка интерес и безумный восторг. Именно этого Томас давно уже не испытывает в своей повседневности. Ему хочется курить, но не желает портить ароматы, которыми пропитан воздух. София возится неподалеку с погибающим растением. Постоянно смотрит в сторону худого паренька и с ужасом понимает.

Он так похож на Дилана. Только скрывает свои эмоции не за грубостью. Его маска — это улыбка и сарказм.

София. Как бы ей хотелось помочь ему, помочь своему внуку, помочь Эмили, сделать жизнь таких детей немного легче, но они заперты. Закрыты. Замкнуты в себе. И самое ужасное и тяжелое — это наблюдение за цветком, который умирает на глазах.

Женщина вздыхает, вновь склоняясь к больному растению.

Сердце начинает болеть за них.

***

Мой латте постепенно остывает. Я свободно качусь на скейте по дороге вдоль пустого пляжа, а Дилан идет сзади. Успеваю оглядываться, рассматривать пейзажи, любоваться спокойным горизонтом и восхищаться силой морских волн. Торможу, взяв скейт в руки, и осторожно спускаюсь вниз на песочный берег по старым ступенькам, заросшими травой и мхом. Дилан медленно следует за мной, но на песок не ступает. Иду вперед, ближе к воде. Наблюдаю за чайками в небе, с писком отскакивая, когда волны касаются ног, и смеюсь, хоть и тихо. Набираю в легкие больше соленого воздуха, и меня ломает желание закричать во все горло, но с ним-то я справляюсь, поэтому сжимаю губы, вновь ощущая «это» в груди. Там, под ребрами, совсем близко к сердцу.

Шагаю спиной назад, чуть не спотыкаясь, и разворачиваюсь, поспешив обратно к Дилану, который молча отступает, обратно на асфальтированную дорогу. Поднимаюсь к нему, поднося к губам латте, и интересуюсь, ведь Дилан явно ведет меня куда-то. Мы не просто так гуляем:

— Куда мы теперь? — спрашиваю, нагоняя парня, и тот мельком поглядывает на меня, указывая рукой, в которой сжимает банку колы, вперед. Следую за «указателем», разглядывая среди высоких деревьев колесо обозрения, и не могу контролировать улыбку:

— Мы прокатимся?

— Нет, — он фыркает, хотя не чувствую, что он раздражен, скорее, всё дело в смущении. — Я просто веду тебя через весь город поглазеть на него.

Смотрю на Дилана, чем, кажется, только сковываю его, поэтому парень хмурится:

— Что? — уставился в ответ, но я лишь улыбаюсь, отвернув голову.

В выходные дни в парке намного больше людей. Я даже удивлена, что в таком значительно небольшом городе так много жителей, хотя Дилан объясняет, что большинство из них — это приезжие, которые остаются на пару дней в гостиницах. Парень забирает из моих рук скейт, бросая банку колы в урну, и постоянно оглядывается, следя за мной. Днем парк кажется ещё больше и красивее. Приятные ароматы разных вкусностей ударяют в нос. Шумно и громко. Но мне это нравится. Всё же, есть в этом городе некая прелесть. ОʼБрайен ждет, пока нагоню его, и идем в ногу в сторону колеса обозрения.