Homefront. Голос свободы

Сальмуса сидел дома в Ван-Найсе перед монитором. Он отлично выспался, невзирая на события, которые предстояло пережить. Уходя утром на работу, его жена, Кианна, не стала беспокоить мужа. Она работала в фаст-фуде неподалеку от дома. У них была своя корейская пекарня, и на общем фоне бизнес шел неплохо. Пончики пользовались спросом, – недорогая еда для всех.

Сальмуса злобно прищурился. Кианне не долго осталось вкалывать. Он посмотрел на часы, открыл сетевой браузер. Подключившись к зашифрованному сайту, ввел пароль и увидел, что агенты уже ждут в чате. Вообще-то, они были разбросаны по всей территории Штатов: по одному в Нью-Йорке, Вашингтоне, Чикаго, Атланте, Майами, Далласе, Хьюстоне, Денвере, Фениксе, Сиэтле и Сан-Франциско. Они подчинялись непосредственно Сальмусе. Законспирированные резиденты ВКР засели в каждом уголке страны; и сейчас они ждали приказов от своих командиров, людей уровня Сальмусы.

Ну, по крайней мере, где-то рядом.

В когорте корейских шпионов Сальмуса был на особом счету. Только он имел прямой выход на Блистательного Товарища. Никто, кроме Сальмусы, не докладывал оперативную обстановку Ким Чен Ыну лично. Сальмуса с нетерпением ждал момента, когда настанет час и он наконец услышит Кима. Как он соскучился по другу детства! Они не виделись уже много лет.

Ли Дэ Хен неожиданно для себя осознал: а ведь никто из американцев даже не догадывается о том, что вот-вот произойдет. Мысль эта потрясла его. Тайные резиденты жили в США прямо под носом у правительства, но никому до них и дела не было. Как только Америка ушла с Ближнего Востока, исламские террористы оставили ее в покое. Время шло, и правительство, якобы ввиду отсутствия необходимости, совсем перестало финансировать некогда многочисленные антитеррористические подразделения. От АНБ остались лишь воспоминания. От ЦРУ – ошметки. От ФБР – вообще ничего. Порвав с бывшими союзниками, Соединенные Штаты стали весьма уязвимы. Из-за сокращения армии, оскопления энергетической инфраструктуры, общественных потрясений и снижения уровня жизни сложилась идеальная обстановка для нанесения удара.

Печатая по-корейски, Сальмуса рассылал последние приказы своим агентам. Сейчас было уже совершенно не важно, попадут они в лапы врага, выполняя это последнее ответственное задание, или нет. Всю жизнь они работали под угрозой ареста и казни. Однако если все пойдет хорошо, то скоро, очень скоро, и он, и его товарищи воссоединятся со своим народом.

На американской земле.

– Дэ Хен? Что ты делаешь?

Сальмуса напрягся. Оказывается, Кианна вернулась домой раньше обычного. Она стояла за спиной.

– Я думала, ты сегодня работаешь.

Кианна настаивала, чтобы дома они говорили только по-английски. Они ведь, в конце концов, американцы. Ну, во всяком случае, она. Если Сальмусе и было стыдно, когда он ответил по-корейски, то только совсем чуть-чуть.

– Я работаю, Кианна. Сегодня самый важный день в моей работе.

Ее смутил неожиданный ответ на корейском.

– Милый, что-то случилось? Что это у тебя на экране? С кем ты говоришь?

Сальмуса спокойно открыл выдвижной ящик стола перед собой и достал девятимиллиметровый полуавтоматический «Дэу» К-5 с глушителем. Пистолет он держал у груди. Так, чтобы она не видела.

– Дэ Хен, я задала тебе вопрос. Чем ты занимаешься?

Сальмуса вздохнул и ответил:

– Готовлюсь начать новую жизнь.

Затем он повернулся к жене и выстрелил ей в грудь. Глушитель сработал как надо, никто на улице не услышал выстрела. Сальмуса встал и перешагнул через тело жены. Кровь быстро заливала кофточку, однако Кианна была еще жива. Она смотрела на мужа в недоумении. Он направил ствол ее в лоб и сказал по-корейски:

– Я никогда тебя не любил.

Шеф конспиративной агентуры Великой Корейской Республики в Соединенных Штатах вновь нажал на спусковой крючок, радуясь, что не придется доставать нож из потайного крепления на ноге. Пора приступать к первой фазе операции.

Дневник Уокера

15.01.2025

Мужик сказал, мужик сделал. Послал эту гребаную работу подальше. Теперь можно спокойненько усесться с бутылкой «Джека» и безжалостно нажраться. Вообще, на душе у меня все равно тяжко. Может, я свалял дурака? Пока не знаю. Просто старина Бен Уокер, крутой парень, что сидит внутри меня, сказал: «Сделай так!» Ну, я и сделал. Иногда крутой парень прав, иногда – нет. Но он – мой, и обычно я к нему прислушиваюсь.