Читаем Homefront. Голос свободы полностью

Homefront. Голос свободы

– Хорошо бы прислали оружия, – сказал Джулиан. – Как убивать врагов, когда у нас всего шесть стволов? Стоп, Марту не считаем. Значит, пять.

– Усохни, Джулиан, – рявкнула Марта. – Я так ловко обращаюсь с пистолетом, что скорее застрелю кого-нибудь из вас.

– Так отдай пистолет!

– Не могу. Это все, что осталось на память о Бугле. – Она склонилась к Келси. – Бугл – это мой муж.

Бендикс, Джулиан и еще двое мужиков надели пустые рюкзаки.

– Можно с вами? – спросил Уокер.

– Почему бы и нет?

– Поехали на машине. В наш внедорожник всяко больше влезет.

Джулиан предложил решать профессору. Тот кивнул, пожав плечами.

– Автомат не забудь.

Уилкокс решила остаться в мотеле. Чмокнув Уокера в щеку, она посоветовала ему не попадать под вражеские пули, и нырнула в комнату Марты. Бен видел, что в отношениях наметился кризис, временная разлука сейчас была как нельзя кстати. Их ждали в двухэтажном гараже в пустынном районе Олл-Сейнтс Виллидж, в трех милях от семидесятого шоссе на южной окраине Сент-Питерса. Еще со времен ЭМИ там остались машины, но Бендикс определенно сказал, что люди туда не забираются. Уокер припарковался на первом этаже, и партизаны высыпали наружу. Джулиан, не отнимая от глаз бинокль, крутил головой во все стороны. Пустота и заброшенность города навевали чувство, будто кроме них на свете вообще нет людей.

Время шло. Наконец Джулиан спросил у Бендикса:

– Ты с местом не ошибся? Где они?

– Опаздывают.

– Надеюсь, с ними ничего не случилось, – сказал один из партизан.

Уокер выбрался на улицу, не забыв прихватить бинокль. Все вокруг застилал туман, но глаз уловил какое-то движение вдалеке. Он позвал Бендикса.

– Видишь? Машина едет.

Бендикс забрал у него бинокль, всмотрелся в туман и кивнул.

– Ага. Видно паршиво, но определенно кто-то сюда едет.

– Наши? – спросил Джулиан, глядя в ту же сторону.

– Не знаю.

Текли секунды. Наконец сквозь туман проступили очертания.

– Черт, да это ж танк, – сказал Джулиан.

– Неужто корейцы перехватили наши радиограммы? – выдохнул Бендикс.

– Наверняка!

Уокер забрал у него свой бинокль. Да, борта танка украшал зловещий флаг Новой Демократической Народной Республики Америки – изуродованный флаг США, залитый красным, с корейским гербом поверх.

– Прячемся, – сказал он. – Выезжать из гаража на машине не стоит. Нас заметят.

Бендикс начал командовать.

– Все в укрытие. До сигнала не стрелять.

Пятеро мужчин рассыпались по территории. Уокер забежал в гараж и встал на колени за бетонной стеной. Сунул магазин в автомат М-4 и достал патрон.

Шум и лязг нарастал. Танк зловеще полз по дороге. Уокер набрался смелости выглянуть из укрытия. Судя по силуэту, к ним приближался «Абрамс», видимо, из конфискованных Корейской народной армией.

Все застыли. Не стоит выдавать свое присутствие раньше, чем из нутра танка посыплется пехота. С теми, кто полезет обыскивать гараж, еще можно воевать. Против танка у них ничего нет.

Грохот мотора достиг предела. Танк остановился у въезда в гараж. Рассеялись все сомнения: враг знает точное место встречи.

Люди старались не дышать.

Вдруг из громкоговорителя на танке полилась оглушительная музыка, битловская «Революция». Тишину мертвого голоса разорвал страстный гитарный запил.

Что за хрень, подумал Уокер. Ловушка? Корейцы решили сыграть в нашу же игру?

Он поднял руку и помотал головой, чтобы Бендикс понял: надо ждать.

На долгую минуту все замерло, лишь голос Джона Леннона бил по ушам. Наконец на башне танка открылся люк. Оттуда выглянул человек. Не кореец.

После мучительного приступа кашля, сплюнув мокроту, американец выключил музыку и позвал:

– Люди, вы здесь или где?

Уокер не знал, плакать или смеяться. Он выскочил из укрытия и бросился к танку.

– Уолли Коппл, сукин ты сын!

Увидев Бена, сержант выпучил глаза.

– Пресвятая Богородица! – воскликнул он. – Голос Свободы! А ведь было предчувствие, что ты где-то рядом. Что, ребята, помощь нужна?