Homeland. Родина Кэрри

Посмотрев Кэрри в глаза, Мариэль будто заглянула ей в душу. Потом достала из сумочки сотовый и покопалась в его содержимом.

— Я незаметно сняла Мохаммеда. Не знаю зачем… — Она прикусила губу. — Хотя нет, знаю: чувствовала, что он погубит Диму и фотография пригодится в полиции.

Мариэль показала фото на телефоне: Дима в узких шортиках и футболке на набережной; напряженная, она обнимала стройного меднокожего мужчину с курчавыми волосами и трехдневной щетиной. Он слегка щурился на солнце, стоя вполоборота к камере. Кэрри с трудом могла поверить своей удаче. Она словно кончила, такой ее охватил восторг.

Попался, сволочь!

— Это фото пригодится, — сказала она. — Если нужны деньги, помощь…

Повисла пауза. Снаружи, из коридора доносились музыка и голоса толпы, будто шум моря в ракушке.

— Дайте адрес своей электронки, и я пришлю снимок, — нервно ответила Мариэль. — Что-нибудь еще? Я сильно рискую, встречаясь с вами здесь, в людном месте. Мне пора.

Кэрри ухватила ее за руку.

— А что Рана? Она знает Мохаммеда?

Мариэль отступила во тьму. Ее лица было почти не разглядеть — лампочка светила девушке в затылок.

— Не знаю. Ничего не знаю и знать не хочу.

— Но она точно знает сирийца, Таху ад-Доуни?

— Рана знаменита, — пожала плечами Мариэль. — Она у всех на виду, много с кем общается… бывает, люди выдают себя за ее друзей. Спросите у самой Раны.

— Она тоже в опасности, да? — спросила Кэрри.

— Мы в Бейруте. Здесь все живут над пропастью.

Глава 21 Баальбек, Ливан

Вестибюль отеля «Пальмира» ломился от пальм, предметов старины и пыльной мебели, оставшейся еще со времен, когда Ливан был французской колонией. Тут пахло плесенью; место будто взяли со страниц произведений Агаты Кристи, зато из окон номеров наверху открывался изумительный вид на римские развалины. Вписавшись, Верджил и Зияд принялись разбирать оборудование и оружие в комнате с балконом и видом на колонны храма Юпитера.

Въезжая в город на арендованной «хонде-одиссей», команда Кэрри даже не думала тешить себя ложными надеждами на безопасность: всюду, на каждом доме и фонарном столбе, висели флаги «Хезболлы». Верджил отслеживал телефон Раны по GPS-навигатору, так что можно было держаться от актрисы на большом расстоянии, не попадаясь ей на глаза. Единственная проблема, как сказал Верджил, заключалась в соотношении огневой мощи.

Сколько же человек приведет с собой Соловей?

С балкона Кэрри и ее помощники осмотрели руины в бинокли, но так, чтобы солнце не бликовало на стеклах.

— Видишь ее? — спросила Кэрри.

— Пока нет, — ответил Верджил, настраивая резкость бинокля. — Ага, вот она, возле храма Вакха. Слева. Видишь?

Кэрри навела бинокль на практически целый храм древнего бога. Руины просто поражали; это был, наверное, самый обширный и лучше всего сохранившийся комплекс римских построек на Ближнем Востоке. Его возвели еще в те времена, когда Баальбек назывался Гелиополисом и служил важным местом поклонения Юпитеру, Венере и Вакху. Культ первых двух из этой троицы слился с культом местных Баала и Астарты. Храмовый комплекс был выстроен вкруг прямоугольной площади, на которой Кэрри и заметила Рану: та говорила с кем-то у колонны подле ступеней храма Вакха.

— Да, вижу. С кем она говорит?

— Отсюда не видно, но с этим типом вооруженная охрана, — ответил Верджил и ткнул Кэрри в руку. — Глянь туда: возле большого покосившегося камня, рядом с храмом Венеры.

Кэрри увидела мужчину: вооруженный «АК-47», он стоял на вершине камня. Другой — на ступенях, ведущих во двор, и еще двое — у храма Венеры.

— Я насчитала четверых.

— Какого хрена… — пробормотал Верджил. — Кто их пустил с оружием в музейный комплекс?

— А ты как думаешь? — ответил Зияд. — Они же из «Хезболлы».

— Можем их подслушать? — спросила Кэрри.

Зияд достал из чемодана параболическую тарелку-микрофон с многоканальными эквалайзерами. Установил ее и нацелил через открытую дверь балкона прямо на Рану.

— Может, и получится, — пожал он плечами. — До храма что-то около четырех сотен метров. Я настроил эквалайзеры, шансы — пятьдесят на пятьдесят.

Вручив Кэрри наушники, Зияд включил на запись видеокамеру.

Кэрри напряженно вслушивалась в беседу. Говорила Рана: что-то (слова звучали нечетко) про «него», про дополнительные меры предосторожности после (неразборчиво) в Нью-Йорке. Мужской голос ответил, дескать (неразборчиво) и «нужно сосредоточиться на Анбаре».

Кэрри резко выпрямилась.

Что-то не так. Какая связь между актрисой, которая трахается с шефом конторы ЦРУ, и провинцией Анбар? Какое до этого дело «Хезболле»? Им Ирак побоку, он нужен разве что Ирану, их спонсору. И все равно… странно это, неправильно. Рана, как и Дима, — суннитка и притворяется католичкой. Тогда зачем скармливает информацию «Хезболле»? Или сирийскому шпиону, который вообще алид?

В этот момент мужчина отошел от колонны, и Кэрри навела на него фокус.

— Это он, Соловей? — спросил Верджил.

Да, Кэрри узнала его, хотя с такого расстояния лицо сирийца видела нечетко.

— Он. Подружка Филдинга — и есть наш драный «крот».