Homo commy, или Секретный проект

Тут произошло нечто важное. Возникла мысль. Он нашел. Ту самую конкретику. Ленин утверждал, что мировому империализму противостоит международная солидарность трудящихся. И это отвечало действительности. Тогда. Но сейчас? Разве в начале двадцать первого века международная солидарность трудящихся играет хоть какую-нибудь роль? Нет и нет! Империалистическому оплоту может противостоять только Россия. И лишь до тех пор, пока обладает ядерным оружием.

«Вот оно, – завороженно думал Анатолий Николаевич. – Я нашел. Смог. Ленин был бы доволен».

Повернувшись к Валентине, он выплеснул на нее поток слов:

– Помнишь, я говорил тебе, что ленинские идеи – не то, чему надо молиться, а то, что надо развивать? Смотри. – Он показал ей статью. – Здесь про то, что современному империализму в лице США может противостоять только Россия. Но лишь до тех пор, пока владеет ядерным оружием. А по Ленину международному империализму должна противостоять международная солидарность трудящихся. Что, Ленин ошибался? Нет! Просто за прошедшее время ситуация в мире полностью изменилась. И не учитывать этого нельзя. Так что сейчас вместо солидарности – ядерное оружие. А в будущем – что-то еще. Поняла?

– Ты молодец. – Она смотрела на него с восхищением.

«Ленин был бы доволен… – вернулась приятная мысль. – А почему он не сказал? Не мог? Хотел, чтобы я сам нашел?.. Скорее, второе».

Дорога накручивалась на колеса, утягивая машину всё дальше. Лес добродушно расступался перед ними. Будущее казалось Анатолию Николаевичу прекрасным.

37

– Короче, мы присутствуем на встречах Зюганова пассивно. – Григорий окинул взглядом присутствующих. – Важно зафиксировать, что он говорит, как агитирует за КПРФ, за Квасова. Какие доводы приводит. Никаких иных действий. На встречи…

Тут заиграл свою привычную мелодию мобильный. Григорий поморщился – не вовремя. Глянул на высветившийся номер – звонила Мария. Палец нажал зеленую кнопку.

– Как твои дела? – выпалил знакомый голос.

– Нормально. Я очень занят. Перезвони минут через двадцать.

– Стой! Стой! Пришли машину. Я прилетела. Я в аэропорту.

Этого не хватало! Она решилась. И что теперь? Самое лучшее – послать к ней водителя с обратным билетом. Но билета не имелось, да и водителя не стоило вмешивать в личные дела.

– Жди, – сказал Григорий и надавил красную кнопку. – На встречи пойдет Андрей, – вернулся он в русло прежнего разговора. – Собери всё, что будут раздавать, запиши выступления на диктофон. И пусть немедленно сделают расшифровку.

– Я знаю. Не в первой.

– Хорошо. Я ненадолго отлучусь. Продолжайте работу.

Никогда прежде Григорий не ехал в аэропорт с такой неохотой. «Вот, дура, – злился он. – Учудила».

Мария ждала его в кафе. Сидела за столиком. Увидела Григория издалека, замахала рукой. Радостное выражение приклеилось к ее лицу. Как только он приблизился, полезла целоваться. Григорий сел.

– Поехали. – Нетерпение наполняло ее голос.

– Подожди. Сядь. Надо поговорить.

Она удивилась, но заняла стул.

– Зачем ты прилетела?

– Как?.. – Непонимание наполнило карие глаза. – Тебя хотела увидеть.

– Я не просил тебя прилетать.

– Я… хотела тебя увидеть. Что в этом плохого?.. – Тут игривое выражение появилось на ее вытянутом, ухоженном лице. – Помимо прочего, я живой человек. Мне нужна половая жизнь.

Его лицо сохранило суровость.

– Сейчас много работы. Мне абсолютно некогда заниматься тобой… Тебе лучше уехать.

Пауза была непомерно долгой. Наконец прозвучало:

– Ты завел себе любовницу?

– Ты говоришь так, словно ты – моя жена.

– Я фактически являюсь ею, хотя официально мы не женаты… Я должна была раньше приехать. Понимаю. Она воспользовалась тем, что я далеко. – Ее взгляд обрел пристальность. – Ты ее любишь?

Григорий отвел глаза. Что ей ответить? Отсечь всякую надежду? Он выбрал мягкий вариант.

– Мне надо разобраться в себе. В моих чувствах.

Она молчала с потухшим лицом. Он достал деньги, положил на стол.

– Зачем? – спросила она.

– Хочу возместить твои убытки за билет. В оба конца.

– Не надо. Деньги у меня есть. По крайней мере, чтобы улететь отсюда. Подожди. – Она полезла в дорожную сумку. Модный лосьон вылез наружу. – Возьми. Я привезла его тебе.

Он взял подарок. Не стоило отказываться. Она могла истолковать это как желание полностью разорвать отношения.

– Спасибо. Идем, я помогу тебе купить билет.

Передвижение к билетным кассам происходило на молчаливом фоне. Сумку нес Григорий. Мимо проплывали внутренности аэровокзала. Попутно текла мысль: «Если ее здесь оставить, улетит?»

Ответ ему был неведом. Тут она заплакала. Это не понравилось Григорию. Остановившись, он проговорил:

– Перестань. Что ты, честное слово?

– Я не нарочно… Я тебя люблю.

«Дурацкая ситуация. – Раздражение гуляло в нем. – И не понятно, что делать? Черт возьми…»

– Она тебя любит?

– Маша, избавь меня от этих разговоров.

Тишина была восстановлена.

Билеты в кассе имелись. Взяв у Марии паспорт, Григорий подал его вместе с деньгами кассиру.

– После выборов ты вернешься? – прозвучало рядом.

– Вернусь. – И уточнил. – В Москву.

«Лучше проводить, – продолжалось движение мысли. – Так надежнее».