Homo Гитлер: психограмма диктатора

Александр Мачерлин разглядел в личностном отношении Гитлера к Шпееру эротический (но не сексуальный) компонент.[185] После войны Альберт Шпеер писал: «Совершенно точно могу сказать только одно: все, кто тесно сотрудничали с ним в течение долгого времени, оказывались в кабале».

Гитлер познакомился с 29-летним внешне привлекательным архитектором в 1934 году и после нескольких бесед допустил его в свой близкий круг. В 1945 году Шпеер подробно описал это событие. Костюм молодого идеалиста, вдохновленного поэзией Штефана Георга, был испачкан гипсом со стройплощадки. Поэтому, несмотря на красноречивые взгляды Гитлера, старавшегося наладить с ним более близкий контакт, он хотел отказаться от приглашения на обед. Тогда фюрер использовал сложившуюся ситуацию, чтобы сделать весьма двусмысленный жест. Он завлек архитектора в свои личные покои и заставил молодого человека сменить его испачканный пиджак на свой мундир. С этого переодевания, которое эротическая фантазия Гитлера превратила в псевдоинтимную сцену, внесшую элемент шутки в последовавшее застолье, началась эмоциональная связь между мастером и его любимым учеником. «Затем он усадил меня за обеденный стол и все время уделял мне внимание». «Я интуитивно понравился ему». «Он открыл меня». Позднее архитектор сравнил свои отношения с Гитлером с договором между Фаустом и Мефистофелем, который он также оплатил своей кровью.

В любом случае уже с самого начала этой мужской дружбы отношения Гитлера к молодому архитектору сильно отличались от принятых в немецких министерствах норм поведения. Чтобы доказать свое превосходство, Адольф Гитлер использовал совершенно архаическую форму спора между мужчинами: он долго и пристально смотрел в глаза собеседнику. Он считал, что тот, кто не выдерживал этого взгляда, признавал его превосходство. Шпеер так описывал этот способ: «Однажды, когда мы сидели за большом круглым столом в чайном домике, Гитлер с вызовом уставился мне в глаза. Вместо того чтобы опустить глаза, я принял его вызов. Кто знает, какие первобытные инстинкты вызывает в жизни подобное противоборство, в котором противники смотрят друг другу прямо в глаза до тех пор, пока один из них не отведет взор. Хотя я привык побеждать в подобных состязаниях, на этот раз мне пришлось собрать все свои силы, чтобы выдерживать этот взгляд до тех пор, пока Гитлер внезапно закрыл глаза и повернулся к своей соседке за столом».[186]

Гитлер желал, чтобы его любимец Шпеер всегда был поблизости. В Оберзальцберге у архитектора было ателье, выстроенное в альпийском стиле. Его красивая мастерская в Берлине также располагалась близ фюрера. «Мастерская Шпеера была размещена в прекрасном здании Академии искусств на Пари-зьерплац, которое с рейхсканцелярией разделял только внутренний сад». Наблюдатели единогласно отмечали, что после встречи со Шпеером у Гитлера «всегда было приподнятое радостное настроение. Он был счастлив и воодушевлен».

Несмотря на то что оба мужчины были привязаны друг к другу, они чувствовали взаимное смущение. В тюрьме Шпандау Шпеер вспоминал, что когда Гитлер вручал ему документ о назначении генеральным инспектором по реконструкции и застройке Берлина, он вел себя «почти робко». Летом 1938 года Шпеер представил Гитлеру готовую модель будущего Берлина. Когда диктатор покинул ателье, его сотрудник Хеттлаге сказал ему: «Вы — несчастная любовь Гитлера». Шпеер был очень счастлив, услышав подобное.[187]

Эстетический тип

Осенью 1943 года тогдашний начальник Генерального штаба ОКХ Цейтцлер сказал Шпееру: «Фюрер счастлив вами! Он говорил, что возлагает на вас самые большие надежды! Теперь после Геринга взошло новое солнце».[188]

Шпеер также был настолько сильно привязан к Гитлеру, что едва ли его покинул бы. После катастрофических военных поражений в 1944 году он писал фюреру тщательно обоснованные меморандумы, доказывавшие, что война проиграна. Гитлер вызывал его к себе, смотрел на него печальным взглядом и произносил весьма убедительную речь. Старое волшебство все еще действовало. Получив очередную дозу энтузиазма, Шпеер воскликнул: «Мой фюрер, я, безусловно, поддерживаю вас!»

Война закончилась, 1 мая 1945 года, в день смерти своего идола, когда Шпеер распаковал его фотографию в серебряной рамочке, с ним случилась истерика.

Уже после войны Альберт Шпеер задумывался, почему Гитлер выбрал и выделял именно его: «Без сомнений, Гитлер испытывал затруднения с выбором наследника: репутация Геринга была уничтожена, Гесс сам исключил себя, доверие к Шираху было подорвано интригами Мартина Бормана, сам же Борман, равно как Гиммлер и Геббельс, не соответствовал "эстетическому типу", который представлял себе Гитлер».