Homo Insignis

Когда до противников осталось не больше трёх десятков шагов, в ход пошла магия. Для применения массовых заклинаний отродья были всё ещё сильно рассредоточены, поэтому Карх использовал малоэффективную воду. Если промахнётся — не жалко. Зато Каракурт специализировался на ненавистном всем животным огне. Но даже его стрела не смогла никого убить при критическом попадании, но судя по визгу, урон нанесла неслабый.

Магические стрелы только достигли своих целей, а игроки уже бежали к спасительным стенам. Им в спину под громкое шипение летели ядовитые плевки. С виду крепкую дверь подпёр изнутри огромный деревянный сундук. К сожалению, пустой. Хозяева вывезли или попрятали своё добро в укромном месте.

С каждой секундой частота ударов становилась всё выше. Дверь отошла на столько, что несколько тварей просунули головы и попытались отравить забаррикадировавшихся игроков. Не обращая внимания на это, человек и гоблин синхронно ударили в открывшийся проём: Каракурт применил заклинание «огненный поток» из своей книги, Карх использовал свиток «огненный шар».

Что творилось на улице можно было только представлять. Обоих рейдеров обдало жаркой волной, а дверь и стены возле входа начали тлеть. Рёв, вой и визг едва не оглушили их. Поняв на своей шкуре, что добыча способна дать отпор, большинство змееголовые бросились в разные стороны, оставив у входа лишь несколько самых упрямых особей. Скрип, скрежет и треск доносились со всех сторон. Отродья ломились не только в окна, но пытались прогрызть и стены. Из-за шума и хаоса, творившегося вокруг, казалось, что какая-то тварь беснуется даже на крыше.

Люди заняли свой последний рубеж обороны — лестницу, ведущую в мансарду. То там, то тут с разных сторон в пробитые щели просовывались головы и пытались попасть в людей ядом, те отвечали им свитками с магическими стрелами различных стихий. Обе стороны чаще промахивались чем попадали, но останавливаться ни те не другие даже не думали, иначе противник получит преимущество и сможет прицелиться. Каракурт не использовал собственные навыки, так как берёг ману на ещё один огненный поток.

В какой-то момент дверь и окна уступили натиску. В соседней комнате твари пробили себе проход, и в дом с разных сторон хлынул поток отродий. Из рук боевого мага вниз ударила струя пламени, а Карх спустил с цепи заклинание, запечатанное в бумагу лично магистром. Вот теперь они не только оглохли, но и ослепли на долю секунды. А гоблин получил единицу урона от огня. Не дожидаясь, когда зрение и слух восстановятся окончательно, оба игрока набросились на корчащихся и воющих от боли противников, не давая им прийти в себя. Слишком много их ещё оставалось в живых. Карх рубил топором всё что двигалось или издавало какие-либо звуки, а Каракурт, схватив посох двумя руками, бил с такой силой, что казалось он хочет его сломать.

Через несколько секунд в комнате осталось лишь два живых существа, покрытых с ног до головы копотью и едкой слизью. Посмотрев друг на друга, не сговариваясь, рейдеры бросились к мешку со свитками и стали применять лечение друг на друга. Змееголовые отродья кончились, но бой не завершился. А значит на улице остался враг, который не смог или не успел проникнуть в дом.

Схватив припасённую, почти новенькую, рогатину гоблин выскочил на улицу и стал вертеть головой в поисках стенолома, ведь именно ему отводилась роль приманки; маг в это время, сбросив наконец тяжеленую кольчугу (вряд ли она ему поможет со стеноломом), со всех ног бежал к стоящему в нескольких десятках шагов стреломёту.

Ухо резанул новый, но такой знакомый гул и Карх на инстинктах, напрягая от усилий все жилы, рванул в сторону. Руку обожгла боль лёгкого ранения, а за спиной раздался крик напарника.

Не обращая внимания на своего противника, гоблин развернулся и метнул оружие в хоппера, повалившего Каракурта. С четырёх метров промахнуться было невозможно, но из-за игровых условностей значительный урон нанести не получилось. Однако, Карх добился того, чего хотел: отвлечь отродье и дать боевому магу возможность нормально вступить в бой.

Помня, что эти тараканы-переростки обожают тактику ударить и отступить, Карх снова развернулся на сто восемьдесят градусов и бросился в атаку. Что происходило в голове хоппера было решительно не понятно, однако вместо разрыва дистанции для нового удара с воздуха, он сам спешил вступить в ближний бой, в котором уступал гоблину на голову.

Быстрые, но прямолинейные атаки были как будто созданы для того, чтобы Карх от них уклонялся. Один раз он просто сделал шаг между ног своего противника и оказался у того за спиной. Гоблин уходил от всех выпадов и бил, бил, бил в ответ, — между сегментами хитиновой брони и в сочленения частей тела. В какой-то момент ему показалось, что сражаться с хоппером даже проще, чем со змееголовым. Наконец и дурная насекомообразная тварь поняла тщетность своих попыток и, получив уже несколько десятков урона, просто отпрыгнула метров на шесть, подальше от слишком юркой добычи.