Homo Roboticus? Люди и машины в поисках взаимопонимания

В 1968 г. состоялась премьера фильма «Космическая одиссея 2001» (2001: A Space Odyssey), нарисовавшего картину и потенциальных возможностей, и опасностей искусственного интеллекта. Компьютер HAL – искусственный интеллект, который решил нарушить законы робототехники Азимова, постулаты 1942 г., запрещающие машинам причинять вред людям даже для обеспечения собственного выживания, – определил образ робота в массовой культуре. В конце 1960-х гг. фантасты были пророками технического прогресса, а искусственный интеллект стал многообещающей новой технологией, реализующейся в виде компьютеров и роботов и порождающей образы то технологического рая, то популистской паранойи. В стране, которая между 1960 и 1963 гг. в буквальном смысле перешла от Флинтстоунов к Джетсонам[9], будущее казалось почти осязаемым.

В этом культурном хаосе Чарли Розен начал строить первого реального робота как платформу для проведения экспериментов в области искусственного интеллекта. Розена, родившегося в Канаде физика, занимал широкий круг связанных с компьютерами проблем, включая датчики, новые виды полупроводников и искусственный интеллект. Он был в определенном смысле человеком ренессанса: соавтор одного из первых учебников по транзисторам, рано заинтересовавшийся нейронными сетями – компьютерными сетями, перспективными с точки зрения распознавания образов и «обучения» путем моделирования поведения биологических нейронов.

В результате Стэнфордский исследовательский институт стал одним из центров исследования нейронных сетей и персептронов, попыток имитировать формы биологического обучения. Розен генерировал идеи непрерывно и озадачивал инженеров невероятно далекими от реальности экспериментами. Молодой инженер-электрик из Стэнфорда Питер Харт, проводивший исследования в области устройств распознавания простых образов, очень живо рассказывал о своих частых встречах с Розеном. «Привет, Пит, – говорил Розен, приближаясь к лицу настолько, что Харт мог видеть его подрагивающие кустистые брови, и тыкал пальцем в грудь. – У меня есть идея». Это могла быть необычная концепция распознавания речи путем передачи сказанных слов в трехметровую емкость с водой через подводные громкоговорители и регистрации формы стоячей волны с помощью видеокамеры.

Выложив идею, Розен, бывало, смотрел на своего юного протеже и кричал: «Ты что, испугался?» Он был одним из первых «лоббистов» в SRI, регулярно наведывавшихся в Вашингтон в надежде заинтересовать Пентагон в финансировании проектов. Именно Розен убедил военных профинансировать реализацию идеи Дуга Энгельбарта по расширению возможностей человека с помощью компьютеров. Он также подготовил и продал предложение по созданию мобильного робота для испытания первых нейросетей и других систем искусственного интеллекта. На одной встрече с генералами из Пентагона Розена спросили, сможет ли этот робот носить пистолет. «Сколько у него их должно быть? – прозвучало в ответ. – Думаю, он легко управится с двумя или тремя».

Исследователи не сразу определились с названием проекта. «Мы целый месяц ломали головы, пытаясь подобрать хорошее название, перебрали все, начиная с греческих имен, а потом кто-то сказал: "Посмотрите, он все время трясется и движется, назовем его Shakey[10]"», – вспоминал Харт{83}.

В конечном итоге Розен стал основным получателем средств от Агентства по перспективным оборонным исследовательским разработкам, но еще до этого он наткнулся на еще один источник финансирования, также в военных структурах. Как-то ему удалось добиться аудиенции у одной из немногих занимавших высокое положение в Пентагоне женщин, математика Рут Дэвис. Когда Розен сообщил ей, что хочет построить умную машину, она воскликнула: «Вы хотите сказать, что она может быть часовым? Можно ли использовать ее вместо солдата?» Розен признался, что, по его мнению, роботы-солдаты вряд ли появятся в скором будущем, но он хочет начать проверку необходимых для этого решений в области машинного зрения, планирования, решения проблем и распознавания речи. Дэвис загорелась идеей и выделила деньги.

Shakey имел ключевое значение как один из немногих крупных проектов 1960-х гг. в области искусственного интеллекта, вызвавших взрывной рост интереса к этой сфере и давших результаты, которые будут актуальны в течение многих десятилетий. Сегодня ДНК Shakey можно найти во всем: от складского робота Kiva и беспилотного автомобиля Google до интеллектуального помощника Siri компании Apple. Он не только обеспечил подготовку первого поколения исследователей, но и впервые высветил технические и моральные проблемы, до сих пор определяющие пределы и потенциал искусственного интеллекта и робототехники.