И-2 (СИ)

Когда пыль осела в воду и унеслась в черноту, прояснилась не только видимость — стали ясны и наши потери. Мне невольно пришла в голову какая-то детская считалка, весело, безумно и пискляво звуча в моей голове.

Четыре гоблина погибли при падении. Кто-то умер быстро, получив камнем по черепу, кому-то пришлось помучиться с раздавленными внутренностями или истечь кровью из передавленных и перетертых камнями конечностей. Один едва разборчиво хрипел что-то умоляющее про аптечку, но посмотрев раз на его сплющенный лопнувший живот, забитый грязью, я отвернулся и забыл. Хрипение быстро затихло.

Один гоблин оказался зажат в обломках и захлебнулся прежде, чем мы его отыскали.

Еще двое исчезли — ясно, что их унесло ленивое течение, но не ясно как далеко и живы ли они.

Один получил тяжелые ранения головы и живота. Заодно он частично лишился носа, стесал с мясом бровь и порвал губы. Но вряд ли его сейчас беспокоит красота личика.

Остальные отделались легкими ранениями — не считая меня и Каппу. Наемница сломала мизинец на руке, когда я швырнул ее в машину. Хорхе расхерачил лицо о руль, плюс ушиб макушку и отбил левый бок. Проводник Гонсалес наглотался пыли и получил ушиб хлебала, когда в очередной раз с ужасом помянул гребаных боков и тут же поймал лицом мой стальной кулак — к облегчению и без того перепуганных гоблинов, что начали уже озираться, ожидая увидеть продолжение гнева божьего.

Пересчитав мертвых и живых, я оглядел прицеп. Хватило минуты, чтобы понять — прицепу хана. Ему не повезло упасть на торчащий со дна залитого водой коридора каменный пик, затем сверху прилетело еще полтонны камней, окончательно угробив технику.

Внедорожник… а хрен его знает. Стоит вроде ровно, пара стекол вылетела, одна дверь перестала закрываться, других внешних повреждений нет, да и высота падения не настолько велика, но все равно сомневаюсь, что машина сможет двигаться своим ходом.

Стонущий странный крик — наполненный не болью, а паническим страхом — заставил меня обернуться. Один из легкораненых, размахивая лапами, неуклюже бежал по воде. Два шага — и он исчез в глубине прохода, скрытый зыбкой темнотой и льющей с потолка водой.

— Отставить! — рявкнул я, заметив порыв одного из гоблинов ринуться следом.

— Мой амиго…

— Отставить! Ты усек?!

— Д-да!

Отвернувшись, я снова оглядел прицеп. Выругавшись, сорвал с крепления бухту троса, в пару секунд закрепил один конец на прицепе и двинулся вниз по течению, бросив Каппе:

— Разгребайте. Вытаскивайте бревна.

— Есть! Плот?

— Плот — кивнул я — Начинайте вязать и сколачивать. Раненых на крышу и капот, Хорхе позаботится.

Кивнув, Каппа схватил здоровенный камень и оштвырнул его. К нему подскочила наемница, следом подошли два самых догадливых гоблина, последним прихромал Гонсалес, продолжающий что-то беззвучно шептать. По его искаженному страхом лицу стекали крупные капли и не понял — то ли потел от ужаса, то ли все же потолочная капель презрительно поссала на голову труса.

Держась за трос, я легко преодолел пару десятков метров по коридору. Этого хватило, чтобы убедиться — там дальше глубина воды увеличивается. Внедорожник, даже будь он на ходу, не пройдет. Да будь воды меньше… все равно дохлый номер — машина исчерпала запас энергии. Поэтому мы и остановились так сука неудачно, решив поймать последние лучи тропического солнца. Поймали…

Вернувшись, я помог с разгрузкой, продолжая постоянно зыркать по сторонам, впитывая каждую крупицу информации.

Толстенные древесные корни, похожие на окаменевших змей, спускались с потолка и окунались в воду. По толстым корням змеились корешки потоньше, причем некоторые едва заметно шевелились и пульсировали. На растущих вниз каменных хреновинах довольно часто росли светящиеся крупные белые цветы, а рядышком угнездились плотные кожистые коробочки. Некоторые уже открылись и тонкой прерывистой струйкой роняли в далекую воду мелкие-мелкие семена. Ударив рукой в воду у левого колена, я ухватил скользкое бьющееся тело и вытащил довольно крупную светлую рыбину. Увидев длинные усы, опознал в рыбе какой-то вид сома. Рыбина увесистая, жирная. Швырнул ее на почти опустивший пробитый прицеп — хрен его знает как долго мы проторчим в этих сраных катакомбах. Жратва лишней не будет. Через секунду поймав плывущий по воде черный сук, показал его помогающим с плотом рубщикам, после чего швырнул в компанию к рыбине. Намек парни поняли правильно и вскоре каждая проплывающая мимо ветка отправлялась на просушку в прицеп.

Когда мы вытащили и согнали в кучу все бревна, заблокировав их ход камнями, я оставил Каппу вязать из троса узоры, а сам еще раз отлучился на разведку, на этот раз поднявшись выше по течению, где вскоре наткнулся на удивительную хрень — частично выпавшую, обросшую всякой хренью металлическую решетку. Как сука все знакомо…