i 28c8131be53fca82

   - Много целых. Финитум как бы куча альтерн. Мы их пропосами называем Потому что у каждой системы своя цель. И у социальных групп у каждой свой пропос. И у политических партий. Есть анархистские пропосы, православные, социалистические, обывательские...

   - Значит, Малыгин отправился в какой-нибудь нацистский пропос, - резонно заметил Виктор. - Там его и прижучим.

   - Понятно, что в нацистский. Но по финитуму так просто не полазаешь. Там в нужный пропос попадаешь с третьего-четвёртого раза. Так что за Малыгиным мы ещё побегаем по пропосам. Туговато нам придётся без мемнавигатора.

   - Тебе-то зачем Малыгин? - поинтересовался Виктор. - Я - жулик, меня обстоятельства прижали. А ты? Послал бы к чёрту Мемконтроль да домой поехал.

   - Воздвиженский - мой научный руководитель, - уныло проговорил Юшечкин. - Диссертацию у него пишу кандидатскую. Он попросил помочь Мемконтролю.

   - Понятно. Ты помогаешь Мемконтролю, профессор тебе помогает с диссертацией. Знакомая история, - ухмыльнулся Холодов. - Что ж, поздравляю с выбором нескучного руководителя, коллега! Интересно, чем Бурлаков профессора соблазнил? Званием члена-корреспондента?

   - Профессор ведь с националистами... - неуверенно предположил ассистент.

   - Да ладно! У нас демократия, каждый имеет право на любую точку зрения. Националисты с экранов выступают. Вот и пойми наше государство, когда с одной стороны "не допускать расовой неприязни", а с другой - "свобода политических взглядов". Диалектика сплошная!

   Виктор вздохнул и нехотя полез в мемкапсулу.

Глава 12

   В пропосе, куда погрузились Холодов с Юшечкиным, был ранний вечер. Виктора ослепил неоновые огни многочисленных рекламных вывесок, в основном на английском языке, перемигивающихся на все лады, и оглушил гул вечернего мегаполиса. Путешественники стояли на тротуаре, в паре шагов от них по широкому многополосному проспекту неслись иномарки, с виду не самые дешёвые. Вокруг высились небоскрёбы, верхние этажи которых терялись в облаках. На первых этажах небоскрёбов виднелись дорогие элитные бутики и многочисленные уютные кафе, в которых можно было заказать что-нибудь эстетско-сибаритское вроде глинтвейна или кофе с пирожными.

   Прохожих было много, все были полупрозрачные, что неудивительно: ведь это были идеальные жители идеального мира, которые никогда не существовали в реальности. Бросалось в глаза, что на лицах у них были жизнерадостные и немного неестественные улыбки. Пока фатумист озирался, его несколько раз толкнули прохожие хипстерского вида, снующие туда-сюда по тротуару. Толкнувшие, улыбнувшись пошире, немедленно извинялись, но тут же, оглядев путешественников, прятали глаза и быстрым шагом спешили прочь.

   Взглянув на ассистента, Виктор понял, в чём тут дело. Вид у Юшечкина, очевидно, не вписывался в здешние стандарты моды: кожаная куртка без воротника, камуфлированные узкие штаны, тяжёлые берцы и бритая наголо голова с вытатуированной на затылке свастикой. Глянув себе под ноги, Холодов увидел такие же военные ботинки у себя на ногах. Проведя по затылку рукой, он ощутил под ладонью гладкость черепа.

   Ассистент, посмотрев на Виктора, расхохотался:

   - Ну и вид у тебя!

   - У тебя не лучше! - огрызнулся фатумист. - Интересно, какой дурак нас так вырядил?

   - Меминженеры. Мы ведь отправляемся на поиски националиста, значит, и вид должен быть соответствующий для маскировки, - логично рассудил Юшечкин. - Так они рассудили.

   - Знали ведь, идиоты, что мы не сразу в нужный пропос попадём! - продолжал возмущаться Виктор, распугивая окружающих хипстеров. - А если бы к коммунистам попали, нас бы в пять секунд в распыл пустили! Эй, Бурлаков! - крикнул фатумист, активируя мемсвязь. - Ты чего нас как клоунов вырядил?!

   Бурлаков не ответил. Пока Виктор орал, Юшечкин озирался по сторонам.

   - Да, мы не в нацистском пропосе явно, - заметил он. - Интересно, куда нас занесло? Может, обывательский пропос?

   - Тебе виднее, - раздражённо фыркнул Виктор, чувствуя себя в этом наряде словно пугалом. - Кто из нас жулик, а кто - подающий надежды футмеморист?

   - Или мы в иностранном пропосе? - продолжал гадать ассистент.

   - Вроде нет... - неуверенно заметил Холодов, прислушиваясь к речи прохожих, говорящих на русском языке, правда, вставляя в речь множество англицизмов.

   - Почему нет? - возразил упрямый Юшечкин. - Есть же мультилингвальные альтерны. Там сразу на нескольких языках разговаривают, а перевод настроен автоматически. Например, есть альтерна Средиземье, так там толкинисты из разных стран...

   - А надписи почему не переводятся? - не сдавался фатумист, глядя на несчётное число мигающих вывесок вроде "Ambulance", "Police" или "Bookcrossing". - В мультилингвальных альтернах глянешь на надпись, и тут же перевод в ушах звучит.

   Тут ассистент хлопнул себя по лбу и заорал:

   - Вот я идиот! Мы же в либеральном пропосе! Я был тут пару лет назад.

   - Интересно, что среди либералов делает нацист Малыгин? - задумчиво пробормотал Виктор.

   - То же, что и мы: тычется как слепой котёнок. Наверное, скоро в другой пропос переместится.