i 90c04fe5f626ac82

  Чувствуя приток какой-то больной радости и возбуждения, я наступил на сжатый комок воздуха. Мое тело взмыло вертикально вверх. Скорость большая, поэтому медлить нельзя. Я поравнялся с веткой и внедрил последнее элдри в Огненную Нить. Заклинание пришло в силу ровно в тот момент, когда руки находились над ветвью, ладонями друг к другу, как будто держали невидимый ящик. Нить пламени белым росчерком проявилась между ладонями. Надо отдать себе должное - все равно больше некому, - я все рассчитал правильно. На уровне ветви инерция свелась к нулю. Я на долю секунды завис в воздухе, что как раз позволило доплести Нить.

  И вот уже неспешно, лениво начинает приближаться земля, неуверенно, точно осторожничая. Нить идеально, прямо-таки хирургически, прорезает ветку. С подобной эффективностью могло бы посоперничать раскаленное лезвие ножа, проходящее сквозь масло. Поразительным образом я не растерялся, отбросил сук в сторону, чтобы он меня не зашиб, и оперативно метнул Воздушную Подушку. Через долю мгновений она ласково приняла меня в мягкие объятия, как старый друг после долгой разлуки.

  Вся моя прыть улетучилась, а радость сменилась чем-то вроде апатии. Неприятные последствия "адреналиновых путешествий". Сейчас предстоит тщательная аккуратная работа. Из добытой ветви я собираюсь выстругать кинжалы-колья. Им есть определение поприятнее - рэмоны. И таких изделий мне нужно изготовить всего две штуки. Зато какие!..

  Прошло полтора часа кропотливого и бережного труда. Голова гудит от сосредоточения, руки потряхивает, терпение на исходе. Не переношу работы подобного плана! Рэмонам, как и женщинам, нужны сильные руки и нежные прикосновения - без этого идеальными они не получатся. И вот последний взмах ножа, последняя стружка коснулась земли... Кинжалы, шероховатые, чуть влажноватые, покоятся в ладони. Больше всего они похожи на диковинные детские игрушки. Запах свежего ронта сводит с ума - это равносильно приходу в мастерскую деревянных изделий. Я медленно провел пальцем по всем тем бесчисленным желобкам и пазам, выструганным на "лезвиях" рэмона. Именно создание переплетений борозд, точно многочисленных речных русел, самое важное в работе. Без этого никуда; ни один кинжал работать не будет. Думаю, обладай ювелир необходимыми знаниями, он мог бы приноровиться, и времени тратилось бы куда меньше.

  Следующим шаг плана - робл. Его поиск. Я сунул рэмоны за пазуху и двинулся дальше, углубляясь в старую часть леса. Очень кстати, что здесь много ягод - начинает пробуждаться голод. Но он быстро утих под нескончаемыми гроздьями земляники, наследия эзонеса [Наследие эзонеса - крупная ягода, встречающаяся в северной части Верхнего Полумирия. Отдаленно напоминает яблоко или персик, по размеру сравнима с очень крупной клубникой. Растет на кустах.], ежевики и смородины. Я ступал по поваленным деревьям, нырял под огромные полотна паутины, ломился через бурьяны, а один раз провалился в нору. Путешествие по лесу в плаще - дело сомнительное, но за неимением ничего более подходящего пришлось смириться. Убрать в сумку значит подписаться на готовность быть сожранным комарами и прочими мелкими букашками, так что не так уж это и плохо. Путешествие налегке влечет за собой плюсы - ни мешков, ни прочей клади. Ничего не нужно тащить на закорках. Если у тебя с собой есть большая сумка, то ты однозначно забьешь ее до состояния неподъемности. И конечно же будешь считать, что все вещи безумно важны, пригодны и вообще в дорогу без них никуда. Слава Богам, маразмы начинающего и неопытного путешественника меня не коснулись. Я рассчитывал на заключительный рывок и отягощать себя ничем не собирался. Поэтому надо как-то выходить из положения. Чтобы обтрепанная мантия не путалась под ногами, не собирала липучек и не цеплялась за все подряд я повязал полы поясом. Сзади она была скреплена внутренней шнуровкой, отчего легко подалась видоизменению. Сумку же пришлось подсунуть под получившийся кушак.

  Наклонившись за очередной порцией костяники, я наткнулся на него. Многолетний ковер из листьев четко запечатлел свежие отпечатки копыт. Следопыт из меня неважный, но определить направление не составляет труда. Я пошел по следу.

  Стоило бы возвести хвалу Лебесте: долго не блуждал, ведь робл сам нашел меня. Я петлял и позабыл обо всем на свете, отдав себя всего изучению следа. Череда отпечатков то как по команде поворачивала в другую сторону, то делала неоправданные петли вокруг деревьев. Напрашивалась мысль: либо это след в стельку пьяного робла, либо я ничего не смыслю в чтении отпечатков лап животных. Покой леса нарушает только мое сопение, но в какой-то миг ухо различило хруст. Я осознаю, где нахожусь, потому придавать значение каждому шороху - глупо. А вот жуткий визг, раздавшийся за моей спиной, оставлять без внимания было бы вершиной идиотизма.