И. А. Гончаров

Биографы и исследователи творчества Гончарова обычно весьма мало внимания уделяли начальному периоду жизни Гончарова в Петербурге, тогда как он был, бесспорно, решающим в творческом развитии писателя. Именно в эти годы сложились общественные и эстетические идеалы Гончарова, которые нашли свое выражение уже в первом его широко признанном печатном произведении — «Обыкновенная история». Те же биографы, которые подробно исследовали этот период, обычно чрезмерно выпячивали и преувеличивали одну сторону жизни Гончарова — службу, связь с чиновно-бюрократическим миром.

Несомненно, что чиновно-бюрократическая среда наложила известный отпечаток как на образ жизни, так и на психику Гончарова. Но поистине достойно удивления, что он, долго находясь в этой среде, в этом «чиновном петербургском омуте», не только не загубил свой художественный талант, но и добился его совершенного развития, стремясь служить «целям жизни». И это в своем роде был подвиг не только личный, но и гражданский.

Служба в департаменте внешней торговли дала Гончарову много важных наблюдений над некоторыми существенными сторонами и фактами тогдашней действительности. «Служба ввела Гончарова в особый мир, незнакомый русским беллетристам того времени: Тургеневу, Григоровичу, Достоевскому — мир коммерческий и бюрократический. Департамент внешней торговли сосредоточивал в себе руководство международной торговлей России… Движение хозяйственной жизни страны, рост капитализма и русской буржуазии здесь ощущались весьма явственно… Через руки Гончарова, как переводчика иностранной переписки, проходили документы большого экономического значения. Несомненно, здесь, в департаменте внешней торговли, мысль Гончарова впервые отчетливо осознала значение, рост русской буржуазии — не архаического провинциального торгового купечества, а буржуазии энглизированной, столичной, включенной в международные связи».[58]

Здесь Гончаров мог пристально наблюдать типы и нравы дельцов буржуазной складки, что, несомненно, пригодилось ему в дальнейшем как художнику в работе над типами Адуева-старшего в «Обыкновенной истории» и Штольца в «Обломове».

Но не только в стенах департамента мог наблюдать Гончаров явления подобного порядка. Было бы грубым упрощением обусловливать представления и взгляды Гончарова относительно роли и значения буржуазии в общественном развитии лишь его служебным положением. Трезвое понимание Гончаровым того факта, что и Россия вступила на путь капиталистического развития, складывалось как результат осознания всей окружающей действительности.

* * *

Вскоре после приезда в Петербург и поступления на службу Гончаров знакомится с семейством известного тогда художника Николая Аполлоновича Майкова.

Это, по выражению П. А. Плетнева[59], была «фамилия талантов». Из старинного рода Майковых вышли видные деятели русского просвещения и искусства. Василий Иванович Майков (1728–1788) был даровитым писателем, автором комической поэмы «Елисей или Рассерженный Вакх». Аполлон Александрович Майков (1761–1838), отец художника, будучи директором императорских театров, также занимался творчеством. Его перу принадлежит комедия «Неудачный сговор» и несколько од на различные исторические события. Брат его, Михаил Александрович, известен как автор четырех сборников «Басен и стихотворений».

Николай Аполлонович самоучкой достиг большого мастерства в живописи и стал академиком. Юношей он в составе корпуса Багратиона участвовал в Бородинском сражении, где был ранен, но затем вернулся в действующую армию и принял участие в походе на Париж. Во время похода вполне раскрылся проявившийся еще ранее в нем талант рисовальщика. Выйдя в отставку в чине майора и поселившись в Москве, он всецело отдался живописи. В эти годы он был человеком либеральных взглядов. С наступлением аракчеевской реакции общественный индиферентизм, охвативший некоторую часть прогрессивной дворянской интеллигенции, сказался и на его настроениях. Он замкнулся в круг вопросов «чистого искусства», то есть искусства, как бы отрешенного от интересов окружающей действительности. Но вся его жизнь была насыщена неустанным и вдохновенным трудом. Что-то было подвижническое в его любви к работе живописца, во всем его облике, в старческом лице с падающими вдоль щек длинными прядями поседевших волос, перетянутых на лбу ниткой. Как отец многочисленного семейства и человек он был образцом. «Трудно полнее и безупречнее, чище прожить жизнь, как прожил ее Майков, в качестве сначала воина, потом артиста, наконец, просто человека», — говорил Гончаров.[60]

Творческие склонности проявляла и супруга Николая Аполлоновича — Евгения Петровна Майкова (до замужества Гусятникова). За подписями «Е. М…. ва» и «Е. Подольская» в сороковых-пятидесятых годах она напечатала несколько стихотворений и две повести: «Женщина» и «Женщина в тридцать лет». Все дети Майковых отличались одаренностью, но особенно незаурядные таланты проявили впоследствии старшие сыновья — Аполлон и Валерьян, — первый на поэтическом и второй на критическом поприщах.