i aac1e39a59aada53

   Схема "индпошива" будет доминирующей до конца 19 века в части изготовления обычной одежды. В части вооружений - ситуация изменится лет через 20, когда армии Третьего крестового похода покатятся через Северную Италию в Сицилию. Говорят о 50 тысячах человек, многие из которых вдруг, от длительного зимнего безделья, решат обновить своё оружие перед очередным "обретением Иерусалима". И оружейники Милана и соседних городов перейдут от работы "на заказ" на работу "на рынок".

   Просто сработал "переход количества в качество": чуваков - много, каких они типоразмеров - видно, деньги у них - есть.

   "На любой товар найдётся покупатель" - международная мудрость базарной торговли. Вопрос только в периоде ожидания. Вот именно на этот товар-размер-цвет - покупателя.

   Итак, в княжеской оружейной типового боевого оружия - мало. Фактически, оружейная - помесь отстойника со зверинцем. Остаётся либо оружие случайно попавшее, трофейное или своё сломанное, до которого руки не доходят. Либо - даренное. Русская народная примета: "нож дарить нельзя" - здесь не работает. Хотя, например, в перечне подарков, которыми обменялись Свояк и Ростик - остро заточенного нет.

   Князю дарят, прежде всего, подданные. Оружейные мастера приносят свою продукцию. "Поставщик двора его княжеской милости" - статусно. И не только оружейники: какой-нибудь "трескач" - торговец треской - тащит меч каролинговский и кланяется:

  -- Из дальних стран заморских, с трудами превеликими, нашему князь-батюшке достославный клинок - в подношение.

   Попросту: "взятка борзыми щенками".

   Бывают ещё подарки "отеческие", "побратимские", "на поле боя", "на дружбу и согласие", "на смертный бой" - меч присылают как вызов, "на поход", "к юбилею", "на долгую память"...

   Что-то из всего этого - продаётся. Иногда просто как лом - в переплавку. Что-то передаривается - есть образцы, которые поколениями циркулируют "в подарочном наборе" в правящем доме.

   С приходом христианства мечи и доспехи стали значительно реже укладывать в могилы вместе с покойниками. Вот они и ходят меж людей. То - на стенке повисит, то - в сундуке полежит. Но пока оружие в доме есть - его надо чистить, драить и смазывать. А то совсем в труху рассыплется.

   Получается такая... музейная оружейная свалка. Самое место для юного тоскующего шалопая в моём лице. Как ребёнка в магазин игрушек запустить. Или как у Сергеева в "Sex-Shop":

   "Вот так вот смотришь: да, чувиха, все при ней,

   Шестой размер, помада, кудри, алчный рот,

   А так вот глянул: ой, ребята, ей-же-ей,

   Крупнокалиберный немецкий пулемет!".

   Мужики, вы же меня понимаете! Тут же столько всякого всего интересного...!

  -- Дядя Гаврила, а это что? Шкурку с рыбки сняли?

  -- Не трожь! Осторожно!... Мать... Я ж те говорил...

  -- Я ж не нарочно! Оно само!

  -- А, один хрен... Погнило всё. Его б давно уже... Теперь сам собирать будешь! Но сперва - каждую чешуйку до блеска. Со всех сторон. И в масле - проварить! А нитки и подкладку - шерстяным воском! Хотя где его нынче взять... Пчелиным промажешь. Эх... Это, Ваня, чешуйчатый доспех. Давний очень. В княжьей оружейной - вещь сугубо бесполезная.

  -- А что так? Надраить, основу и нитки поменять, собрать заново... На князе очень даже смотреться будет.

  -- Ага. Как на корове седло. Глянь - чешуйка к основе пришивается через две дырочки у верхнего края.

  -- Вижу. А почему - "как седло"?

  -- Чегой-то ты... Зовёшься - "Зверь Лютый", а надо - "Баран Глупый". Гляди: чешуйки слабенькие - в пальцах согнуть можно. Но друг друга на треть перекрывают, ряд на ряд, одна на две. Потому - и легко, и прочно. Прямо бить - держит, сверху рубить - держит, а вот снизу... Суй палец. Вот! Одна тканина.

  -- И чего?

  -- Мда. Бестолков. Что за молодь бессмысленная нынче пошла...? Такой доспех хорош для пешца. Его бьют либо прямо, либо сверху. Конному против конного - схоже. А с седла против пешца с копьём... проще ещё одну нижнюю рубаху пододеть. Толку - столько же.

  -- Это я понял. Я не понял про "седло" на корове.

  -- Князь, Ваня, на коне сидит. С седла ворогов сечёт. Уж какие ему супостаты достанутся - господь ведает. Но что будет много пеших и копейных - не сумлевайся.

   Вона чего... А Пушкин-то правильно писал:

   "В чешуе, как жар горя,

   Тридцать три богатыря".

   Тип доспеха указан однозначно. Причём богатыри - пешие:

   "Чтобы остров тот хранить

   И дозором обходить".

   Именно "обходить", а не "объезжать".

   Ну, Пушкин же! Гений, что возьмёшь. Он, и не думая, просто по стихотворному размеру, то слово поставит, которое правильно указывает уместный тип индивидуального бронирования. Правильно дети в сочинениях пишут: "Дантес не стоил выеденного яйца Пушкина". А я - нет. В смысле: не гений. В смысле: нет у меня выеденного яйца. В смысле: мне сперва объяснить надо.