И аз создам!

- Если верить статистике, население наших городов стремительно растёт. И к началу большой войны в Европе (а это произойдёт не ранее, чем через десять-пятнадцать лет) процент городского населения в СССР увеличится до шестидесяти-семидесяти пяти. Объявив всеобщую мобилизацию в случае вооружённого нападения, мы сможем поставить под ружьё не менее пяти миллионов горожан – хорошо знающих, за что они воюют.

 

После всеобщего осознания что других предложений не будет - ибо всё уже перепробовано и не раз, в зале послышалось что-то вроде растерянности:

- Так, что? Крестьян вообще в армию призывать не будем?

В ответ Тухачевский усмехнувшись:

- Нет, не будем! Не брали же в царскую армию кочевников, горцев и прочих «инородцев» - идеологически чуждых православному самодержавию. Ну а если в критический для государства момент, среди этого «социального рудимента» - каким согласно теории Ольминского является класс крестьян, появятся добровольцы желающие повоевать за Отечество - можно будет сформировать из них с десяточек-другой «Диких дивизий».

 

Наконец после долгих споров, порою переходящих на личности - а то и непосредственно на лица участников, взоры всех участников «Высокого» совещания, подобно прожекторам ночной ПВО - скрестились на Наркоме обороны СССР Льве Троцком…

Мол, мы «не в Попенгаген», тебе решать!

«Демон революции», изрядно помедлив, спросил Тухачевского:

- Что Вам нужно, чтоб создать небольшую - но «хорошо мотивированную, отлично вооружённую и умело организованную» армию и сколько времени это потребует?

Тот, предъявляя заранее приготовленный списочек, а на словах:

- Мне нужно сформировать «Корпус быстрого развёртывания». Первым делом, я предлагаю включить в него «Первую Московскую пролетарскую дивизию», «Дивизию особого назначения» (ДОН) и учебные части из Ульяновска. На это мне потребуется два года времени.

Привстав, Троцкий с сильным нажимом:

- Слишком долго, даю Вам шесть месяцев, Тухачевский!

И получил твёрдый отлуп:

- Два года и ни днём меньше, товарищ Троцкий. Иначе – сами воюйте.

Долго они с «гляделки» играли и наконец Нарком обороны перелистнув настольный календарь, спросил:

- И через два года - в августе 1929-го года, стало быть, Вы нам обещаете разбить бело-китайцев?

- Торжественно клянусь!

 

Лев Давыдович перевёл свой взор на официального главу «Семибоярщины» - Политбюро ЦК ВКП(б), то бишь – Алексея Рыкова, но тот обычно говорливо-бойкий - молчал английской королевой в Палате лордов. Затем, на других – «мнущих сиськи» членов правительства, но с тем же результатом.

Наконец, единственный среди «Семибоярцев» настоящий мужик – Александра Коллонтай, призывно-похотливо подмигнув сидящему напротив неё симпатИшному военному в прикольной будёновке и красных галифе, первой подняла руку:

- Пока не попробуешь – не узнаешь… Я – «за», товарищи!

За ней единогласно проголосовали и все остальные члены Политбюро.

 

Кремлёвские правда, позже «осетра» несколько урезали.

После попытки военного переворота осенью 1925-го года, вымуштрованную и вооружённую до зубов «Дивизию особого назначения» (ДОН) - переподчинили непосредственно «Высшему Совету Народного Хозяйства» (ВСНХ) и теперь она считалась как бы «Преторианской гвардией» Советского правительства.

Так что Тухачевскому в его «Корпус быстрого развёртывания», «Семибоярцы» разрешили включить лишь только «Роту специального назначения» из этой дивизии - да и только лишь потому, что видимо сами не совсем понимали для чего она предназначена.

А была она предназначена для заданий «особо деликатных»!

И создана по моему наущению Мишкой Бароном из городских беспризорников - даже в военной форме, не совсем притязательно выглядевших по сравнению с другими «особыми» бойцами – «как на подбор»… Но вот если подкрасться ночью и глотку перерезать, то это им - как два пальца зимой обосцать, да об забор.

 

Зато, было решено-разрешено сформировать «Первую нижегородскую пролетарскую мотострелковую дивизию» - в составе штаба соединения, мотоциклетного разведывательного батальона, двух мотострелковых полков, артиллерийского полка на механизированной тяге, моторизованного зенитно-артиллерийского дивизиона, и…

А вот про это мы как раз и поговорим!

Но как-нибудь в следующий раз.

 

 

Глава 17. О чём не предупреждала советская разведка?

После того Совещания в Кремле, на Тухачевского посыпались всевозможные «плюшки». Он стал едва ль ни правой рукой самого Троцкого, открывал не едва ль ногой двери в любой кремлёвский кабинет, ну и так далее…

Конечно, процентов на девяносто всё это было на уровне домыслов и слухов, но всем явственно было видно одно: Мишка Тухач - резко изменился, резко поумнел и не менее резко попёр вверх по карьерной лестнице. И если он, как торжественно клялся - ещё и наваляет бело-маньчжурцам на Дальнем Востоке, то…

Страшно даже подумать, каких руководящих постов в иерархии РККА достигнет!

Лидерам военных группировок в РККА, знамо дело - было обидно, досадно и горько от своих фиаско.

И завидно Тухачевскому нестерпимо!