И аз создам!

Ну и заодно – эту «почившую в Бозе» организацию, её пронырливо-вороватого агента Якова Самуиловича Рейха и Давида Леймана, с коим успел сдружиться и которого в некоторых ситуациях мне даже не хватает…

Не-нет, да и взгрустнёшь:

«Эх, был бы счас со мной Давидка, мы б с ним таких дел нафуевертили… Всем чертям бы стало тошно!».

Мда… Что имеем – не дорожим, потерявши – плачем.

 

Поскорбев вместе со мной, но естественно совсем по другому поводу, Бажанов спросил:

- Так всё это «спасение» было подстроено специально?

Я тоже не стал «тень наводить на пень»:

- Конечно! Но за исключением похищения тебя Григорием Каннером и его компанией. Я присматривал за тобой и, как только – так сразу. Или, я должен был поступить как-то иначе?

Тот, поспешно:

- Конечно, ты поступил правильно, Серафим!

Смотря ему прямо в глаза:

- Так ты не ответил на мой вопрос, Борис: правда, что ты имеешь доступ к «Фонду Второва»?

Тот, тщательно «жуя язык», кивнул:

- Сам я с него не смогу ни копейки снять. Для этого, так сказать – нужна «вторая половинка ключа».

- И в чьих руках, эта «вторая половика», если не секрет?

Бажанов, пожав плечами:

- Полагаю, что в английских. Я должен обратиться в любое английское посольство или консульство и сказать условный код… Тебе назвать?

- Нет, не надо – бесполезно, да и многие знания вроде подобного – изрядно сокращают жизнь.

 

«Так, так, так… Видны уши «Secret Intelligence Service», что и следовало ожидать».

В дореволюционной России, очень сильно было британское влияние. Доходило до того, что все финансовые операции по закупке оружия и военных материалов во время Первой мировой войны – шли только через британские банки, даже если дело касалось третьих стран. И сам этот «Фонд» скорее всего, был создан - не с целью «индустриализации» нашего богоспасаемого Отечества, а с целью организованного вывоза частного капитала за его пределы под благовидными предлогом.

Хотя, конечно, всей правды я никогда не узнаю - да и нужна ли она?

Что это мне даст?

Ровным счётом ни-че-го!

Главное: «Фонд» существует, бабла там немерено, а остальное – не так важно.

Я вспомнил про одного моего парижского «шапочно-знакомого» из этой «всемирно-известной» организации и ещё раз проговорил про себя:

«Так, так, так…».

 

Я не торопился задавать следующий вопрос, дав возможность сделать это своему собеседнику и, тот как говорится – «не преминул», хотя и после довольно продолжительной паузы:

- Почему ты столько долго молчал и, вот наконец вспомнил про этот «Фонд»? Тебе потребовалась крупная сумма денег, Серафим?

Не торопясь отвечаю:

- Деньги всегда требуются, но я их привык зарабатывать сам. К тому же, просто так эти деньги не отдадут – обязательно потребуют выполнить какое-то условие… А это уже напоминает сыр в мышеловке.

Тщательно обдумав мои слова, Бажанов очень осторожно спросил:

- Если тебе не нужны деньги «Фонда Второва» - в что я охотно верю, зачем тогда ты затеял этот разговор, Серафим? Что ты вообще хочешь, я не понимаю?

Честно и прямо, глаза в глаза, отвечаю:

- Я хочу предотвратить новую мировую войну, Борис.

Бажанов в шоке:

- Как может один человек предотвратить войну? Да ещё и мировую?

- Ты не прав, Борис! Во-первых, нас уже двое. А во-вторых…

И я рассказал ему свой план.

 

Тот, качая головой:

- Это какая-то авантюра, Серафим! Ничего не получится.

Пристально смотря ему в глаза:

- А ты сможешь с чистой совестью жить, спать и наконец умереть (когда придёт твой час, конечно) – зная, что ты даже не попробовал спасти десятки миллионов человеческих жизней?

Прикусив губу опускает очи долу и молчит.

- Получится или не получится – вопрос уже десятый. Главное, надо попробовать это сделать - а там как «карты лягут».

Наконец, он поднимает голову и «со взором горящим», протягивает руку:

- Я согласен, Серафим!

 

***

Вспомним мою парижскую командировку 1925-го года и провёрнутую мной операцию «Вброс дохлой кошки», после которой произошло переформатирование СССР в то, чем он вначале и задумывался: конфедерацию практически суверенных республик и регионов - объединённых разве что экономическими связями и внешнеполитическими угрозами.

Перед тем, как возле британского посольства в Париже расстаться с агентом «МИ-6» (в то время наивно надеялся что навсегда), я черканул ему адресок одного из своих «почтовых ящиков» в Москве. Чисто на всякий случай, чтоб если потребуется - не париться ища контакта с британской разведкой.

Надо сказать, что первыми искать контакта стали именно бритты, но я до сих пор отписывался не идя на прямой контакт: мол сообщить мне вам нечего, так чё палиться зря?

И вот наконец я назначил рандеву, но с условием: разговаривать буду только со своим парижским знакомым - больше ни с кем. Назначил место встречи, время и условный знак, по которому тот должен был меня опознать – ибо я буду «в гриме».

 

Произошедшее дальше можно начать описывать словами классика: