И аз воздам

Медосмотр подтвердил, что количество болячек резко уменьшилось, никаких болей в плече и голове не наблюдается, волосы хоть и грязные, но без ссохшихся корок, а правая рука вполне нормально поднимается, куда ей положено от природы. На ладонях - розовые шрамы, даже кое-где еще корочки присохли, колени болят, но совсем немного и синяки на них уже бледно-желтые. Я что, месяц в анабиозе тут лежала, раз все так хорошо зажило? А кормили-поили через трубочку? А на горшок..хм...

Свесилась под кровать - никаких горшков, как в Арсворте. Комната небольшая, светлая, постель не с эротическим бельем, зато чистая. Нет, не чистая, вот следы крови вижу и желтые пятнышки на подушке, сукровица текла. Тумбочка рядом, кувшин с водой...попить пора уже давно, еще какие-то пузырьки да склянки...а насчет одежды как дело обстоит? Не в простыню же заворачиваться, чтоб до отхожего места идти? Но припрет, завернусь в простыню и пойду, хуже тут нагадить - хозяева обидятся. Хозяева, ау!

Хозяева не отозвались, пришлось действительно заворачиваться в простыню и выходить в коридор. Дом, кстати, был деревянный, полы и тем более деревянные, так что босиком могу и во двор запросто выйти или куда тут у них ходят. Коридор недлинный, лестница вниз широкая, как у нас в городских домах, вроде и выход виден рядышком...а кто это там гудит в соседней комнате...заглянуть бы надо для приличия, поздороваться, авось не съедят...здравствуйте, люди добрые...

Добрые люди уставились на меня в простыне каждый по-своему. Ну, с Виллом все понятно, у него на морде эмоций отражается меньше, чем на деревянном идоле, который над Ленкиным столом в офисе висит. Седой дядечка дырки буравит очень старательно, хоть бы для приличия улыбнулся, а рядом еще блондин сидит, на Александра Малинина похож, особенно хвостом длинным да залысины поменьше.

- Простите великодушно, - попереминалась с ноги на ногу, - я вот проснулась, а никого нет...и одежды нет никакой. В общем-то я только поздороваться зашла, а так мне надо...туда. И помыться бы не мешало, если можно, конечно.

- Лерия, - хрюкнул Вилл, - а позвать кого-нибудь не могла?

- А кого звать-то? - поплотнее завернулась в простыню. - Сама дойду куда надо, что я, инвалид?

- Недавно еще была, - усмехнулся "Малинин", - пока я не поднял на ноги. Рука не болит? Меня Лиенвиром зовут, это, - кивнул на седого, - Грегор, ну а его ты и так знаешь, - еще один кивок в сторону Вилла. То, что ты ищешь, во дворе справа за углом, потом возвращайся, пойдешь помоешься. Голова в порядке, все соображаешь?

- Да все нормально, - откликнулась я уже из коридора, - жить буду.

Гальюн типа "деревенский" испугал только размерами, а так - вполне нормально, у меня в Саперном все было куда вонючее и страшнее и очень скоро я уже отмокала в здоровенном корыте, постанывая от удовольствия. Грязь можно было запросто соскребать без всякого мыла и я поразвлекалась от души, снимая отросшими ногтями серую гадость. Кожа моментально становилась гладкой и розовой, а кучка серых кусочков на краю корыта заметно выросла. Из волос тоже вываливались всякие непотребства, которые я рассматривала с познавательным любопытством. Засохшие корочки...это от ссадин, листочки...из леса, мумифицировавшаяся муха...наверняка из лесной деревни, глина размазалась...из очередного подземелья, гусеница сдохшая...тьфу, сколько я всякой дряни на себе таскала! Может, в колтунах уже пауки себе гнезда свили? И не смешно вовсе, Мишка на своем "Форде" левую заднюю дверь долго не открывал, что-то там с замком было, а перед продажей помыть решил. Открыли ему работяги на мойке, а у него за резинками уплотнительными этих гнезд белых штук двадцать было, а он Ленку попросил их смести. Вот она визжала, когда оттуда паук вылез, вся мойка со смеху помирала!

Местная служанка, плотная темноволосая девица с круглым лицом, очень обстоятельно отнеслась к своей халтуре, то есть мытью Дайлериной головы и возилась там со всем прилежанием, поругиваясь на колтуны и путаницы. Ну что делать, если расчесываться в лесу мне было некогда, шнурки с ее гривы постоянно терялись и спала я, забывая, что за такими волосами нужен уход. Мой нормальный хвостик таких забот не требовал никогда. Крайна, как звали девушку, принесла мне штаны, рубашку и низкие сапоги.

- Ваши все вещи уж такие драные, что там и заплаты ставить некуда, так господин Грегор приказал все выкинуть, кроме сапог. Новые, говорит, легче сшить, чем это отстирать. Вас как принесли, так вы и лежали пять дней, пока господин Лиенвир над вами колдовал...

- Ничего не помню, - почесала я заскрипевшую от мытья кожу. - Неужели пять дней лежала?