И аз воздам

— Можно, если жрец даст. Ты можешь написать все, что посчитаешь нужным, отдать лист жрецу и без твоего согласия он не покажет его мне, пока не сложит его с магическим. Но так поступают очень редко…

— Понимаю, — я усмехнулась над потугами чужого мира обуздать таким способом будущий обман и недоверие, — кому охота оставаться без единого гроша в кармане? С этим вопросом мне все ясно. Что будет потом?

Краткое описание будущего сценария завтрашнего дня действительно сводилось больше к плану, как и что надо делать. Поклониться-поблагодарить, бросить принесенные с собой дары в белую и черную чаши, выслушать напутствия и отчалить вон, ничего суперсложного, кроме этих самых листов не предвиделось. Вот уж там можно постараться и такого понаписать, чтоб Райшеру всю жизнь потом икалось! «Ты уйдешь отсюда голый!» — так и вспоминался папаша в исполнении Папанова.

— А ты-то откуда знаешь такой подробный порядок? Сдается мне, что не в первый раз идешь, — захотелось подколоть напоследок, но в ответ я получила неопределенное хмыканье и пожелание получше подумать в оставшееся до определенного события время. По-моему, кто-то очень быстро удалился от двери гостиной, как только Бейрис взялся за ее ручку. Постоянное подслушивание и подглядывание начинали уже откровенно действовать на нервы и заставляли проверять даже мою заведомо пустую комнату. Не зря же ночью привиделся кошмар, что кто-то стоит у дверей?

С утра по дому началась подозрительная суета, на которую я старалась не обращать внимания. Туда-сюда сновали слуги, хлопали двери, как будто на каждом этаже поселилась целая рота и топот ног по коридору не затихал ни на минуту. Летиция влетела ко мне без стука, вздымая шелестящий подол, схватила за руку и поволокла из комнаты, ни слова не говоря. Поначалу я решила, что маменька твердо решила избавиться от моего присутствия и приготовилась стартануть, получив под зад коленом с ближайшего порога, но она втащила меня в приличных размеров комнату, где бросила посреди вороха тряпок и троих застывших девиц унылой наружности, обличающе ткнув пальцем мне в грудь. В районе декольте осталось красное пятно и немедленно заныло.

— Вот, на нее! Чтоб завтра к утру! Зеленое, я говорю вам, остальные цвета не годятся! И не сметь со мной спорить, пока я еще здесь хозяйка и понимаю кое-что получше вас всех!

— Госпожа Летиция, — попыталась я вставить хоть слово, но была одернута и заверчена вокруг своей оси обстоятельством неодолимой силы, — я вполне могу обойтись…

— Ещё не хватало, чтобы мой сын позорился перед всеми твоим нищенским нарядом! — в порыве благородного негодования завопила Летиция. — Мало того, что все делается на скорую руку и без приглашения сопредельных родов, мало того, что не будет никаких визитов и поздравления их величеств на ближайшем приеме, так ты ещё хочешь, чтобы на Райшеров показывали пальцем из-за твоих капризов? Мало мне и так неприятностей, хоть бы кто-нибудь проникся, что происходит в этом доме и что я должна при этом чувствовать! Всем на меня просто наплевать, все думают только о себе!

День был потерян…