И балом правил сатана

- И как? – не выдержав, спросила я.

- Не особо. – Хохотнул он, зарываясь лицом в мои волосы и прижимая меня к себе. – Думал, ты врешь.

- Не… ну…

- Не противно. Это же моя сперма, а не чужая.- Он потянул меня прочь из ванной. – Идем, хочу еще кое-что попробовать.

- А на сегодня не хватит? Тысяча в день как бы и все такое. – Проворчала я, заходя за ним в спальню.

- Долг снят. А вообще, тебе понравится. Может сама мне платить начнешь. – Богданов подхватил меня на руки и бросил на кровать.

Я, взвизгнув, рухнула на матрац и торопливо накинула на оголенные бедра простыню, поздновато сообразив, что так и не оделась.

Богданов, рухнув на живот справа от меня, одной своей лапищей вырвал простыню и бросил ее куда-то в угол. Схватив меня за колено, рывком повернул к себе и лег на мои ноги, положив мне голову на живот, и внимательно на меня глядя.

- Я так понимаю, полноценного орального секса у тебя не было?

- Это вопрос? – я постаралась загнать возмущение внутрь и выглядеть расслабленной.

- Уже нет. – Удовлетворенно улыбнулся Богданов и вдруг приподнявшись на локтях резко раздвинул мне ноги, согнув их в коленях

- Ты… что… - я в первые мгновения настолько растерялась, что попыталась от него отползти.

Но Богданов перехватил мои кисти прижал к постели. И тут я почувствовала его язык. Вызвавший такой дичайший сумбур приятных ощущений, что я безотчетно выгнулась на постели и шире раздвинула ноги. Это было так приятно, что я даже не представляла, как прежде жила без подобного.

Он отпустил мои кисти, сжимая пальцами бедра. И тут я все бесповоротно испортила, простонав:

- Антон…

Сначала я даже не поняла этого. Осознала только после того, как Богданов резко отстранившись показал такую яркую смену эмоций на лице, которую, держу пари, у него еще никто не видел. Но я же молодец, блять. Я же смогла этого добиться, дура, господи прости!

- Что? - очень вежливо переспросил он.

Я ведь даже не думала об Антоне. Тем более в тот момент. Что за…. Прикусив губу, я смотрела в потемневшие, наливающиеся злостью глаза и понимала, что мне крышка. И скорее всего, я это заслужила.

- Насть, если ты сейчас скажешь, что ты это спецом произнесла… лишь бы меня задеть… я…

Он не смог окончить словом «приму» вслух, потому что это было бы слишком унизительно, но именно это он имел в виду. А я настолько протупила момент, когда еще можно было обойтись малой кровью, что уж слишком охотно и быстро покивала. К херам снося любую правдоподобность.

У Богданова был шок. Он все же очень надеялся, что я его просто задеть хотела. Он был в этом почти уверен. В том, что я просто жестокая сука, которая избрала идеальный момент, чтобы ему серпом по яйца пройтись. Он хотел отчаянно верить именно в это, а не в то, что когда у нас был такой момент близости, такой, мать его, момент, когда я кайфовала от него и уже не скрывала этого, а зверь, в его лице, склонил передо мной голову и в переносном смысле и в прямом, я представляла на его месте другого мужчину. Причем того, которого он презирал и  так меня к нему ревновал.

Беда была в том, что задеть я его не хотела, и об Антоне не думала.

Ну хотя, за последний месяц, балуясь ручкой под одеялом, я представляла именно Антона. И на высоте оргазма фантазия выталкивала с губ его имя. Видать привычка выработалась, и сработала автоматом, так как мне ну очень нравилось то, что начал вытворять Богданов между моих ног. Лешка тем временем сел, свесив ноги с кровати, и с силой проведя рукой по лицу, положил локти на колени, напряженно глядя перед собой.

- Вот ты сука, Насть… - он хрипло и совсем невесело рассмеялся и бросил на подобравшуюся хмурую меня уничижительный взгляд. – Ты самая стервозная сука, из всех кого я встречал. А видел я не мало. В пизду все… пошло все на хуй…

Он поднялся и вышел.

Глава 9

С новогодней ночи прошла неделя. Целая неделя. Сатана на горизонте не появлялся и вообще никак о себе не напоминал. Я себя чувствовала выжатым лимоном, но понимала, что должна, просто обязана позвонить Антону. Когда в трубке пошли гудки, я молилась всем известным мне богам, чтобы трубку он не взял, и я бы могла отчитаться перед своей совестью. Но увы и ах. Голос Антона был ровный и доброжелательный. Словно бы и вовсе не из-за меня его едва не прибил сатана.

Но нет, он общался с неуверенно мычащей извинения мной, как со старой знакомой по случайности разбившей его вазу. А мне от этого только хреновее было. Антон сказал что объявили посадку и ему нужно бежать, что он на две недели в Амстердам летит. Оплатил Богданов в качестве извинения. Я снова начала заунывно извиняться и предлагать скинуть на карту деньги, чтобы он себе там ни в чем не отказывал. Антон вполне себе весело рассмеялся и отказался, обещая привезти сувенир. Неловко попрощавшись я отключилась и упав на кровать взвыла в подушку, тому что была не в силах извиниться перед бесом, которого задела сильнее. Причем не специально. И мне было плохо в основном от этого. Я скучала. По этому уроду. Которого так обидела. Пиздец.