И буду век ему верна?

Я бегу в свою комнату, мне хочется орать, топать ногами. Я запираю замок на два оборота, падаю на кровать. Меня трясет, я прислушиваюсь к тишине внизу. Не знаю, сколько я так лежу, час, два, три? Тишина давит точно камень. Я смотрю на дверь, отпираю замок. Мне никогда не услышать его шагов. Ему на меня наплевать. Что я для него? Случайный эпизод в сотне других эпизодов. Он вытрет об меня ноги и уйдет, не сбиваясь с шага. У него хорошая походка, уверенная. Я иду в ванную, стою под душем, задрав голову. Все бессмысленно, мне некуда бежать. Надеваю халат, отвожу взгляд от зеркала. Мне все равно, как я выгляжу. Я спускаюсь по лестнице, Стас в кухне сидит за столом, пьет чай. Я замираю в дверях, потом делаю шаг.

– Стой, где стоишь, – глухо говорит он. Я вновь замираю. – Прежде чем ты войдешь, я хочу предупредить. Ты пожалеешь.

Я закусываю губу, чувствую что-то соленое на языке.

– Я люблю тебя… – это не мой голос. – Я люблю тебя. – Я делаю шаг, второй… у меня походка пьяницы. Его руки. – Милый мой, любимый… – Неужели это я говорю?

Прикосновения его рук так мучительны. Жаркое дыхание… я слышу, как бьется его сердце. Он поднимает меня, за моей спиной шкаф, я хватаю Стаса за плечи. Я сумасшедшая, только сумасшедшая может так кричать. Сдавленный стон. Это я? Нет. Я ищу его губы. Дыхание медленно выравнивается.

– Ты как? – спрашивает Стас, его язык щекочет мне ухо. Я смеюсь, тихо и счастливо. – С ума сойти, – говорит он, я никогда не слышала у него такого голоса.

Он несет меня из кухни, желтый халат валяется на полу, я машу ему рукой.

Два дня я абсолютно счастлива. За эти дни мы расстались лишь однажды, да и то на пару часов. Как только Стас вышел из дома, у меня началась паника, я почувствовала себя потерявшейся кошкой. Жалобное мяуканье, тупое снование из угла в угол. Когда Стас возвращается, я бросаюсь к нему с ощущением, что пережила страшную опасность. Он говорит:

– Если б у меня были мозги, я бы и близко к тебе не подошел. – И тут же тянется ко мне.