И был день…

Жанна Половцева И был день…

Вначале ничего не было.

Только размашистой подписью с вензелями вокруг главных знаков выступали бугрые облака, непохожие на привычные дымчатые фигуры. Можно было прочитать их, если знать их звуки. Они стояли прочно и навечно, и не меняли своих форм, словно и не было движения воздуха там, наверху, словно и не было этого верха, а было лишь продолжение земли с бездвижной травой и горами, где-то угадывающимися за тяжёлым туманом, попасть в который означало — смерть. Поэтому туман жил сам по себе, а люди сами по себе, и, когда он приближался, они поспешно собирали детей и прирученных животных (сверху казалось, как дары Божьи, сброшенные с неба), и плотно закрывали тяжёлыми камнями маленькие округлые входы в свои пещеры, а туман считали живым существом и оставляли ему откуп, как идолу жертву. Пётр догадывался, что где-то в горах растёт сильно снотворное растение, и, насытившись его ароматом, сползающий в долину туман, отравляет людей.

И теперь, накинувшись на оставленное бедное животное, туман затаился на некоторое время, наслаждаясь трапезой, и, дождавшись первых лучей, стало вяло и изнеженно растворяться в их тепле. С солнцем очнулись облака и нехотя разбрелись по небу, разрывая узоры вензелей; опасливо зачиркали ослепительной белизны птицы, проявились удивительно правильной формы шары ярко-сиреневых и матово-алых кустов… Солнце поглотило рваные остатки тумана, и долина снова рассыпалась визгом детей и снисходительными окриками женщин. Пётр в который раз поблагодарил местного Бога, что капсула упала в лесу, возвышающемся над долиной, и что он мог ремонтировать её с утра и до утра, не взирая на туман и ливни в полдень и на закате, заставляющие людей жить в страхе. Мужчины охотились в долине на грызунов и небольших хищников с зеленоватой шкуркой, они не доходили даже до леса, не рискуя в любой момент попасть под дождь. Сам дождь был не так страшен, но сильные лучи солнца смертельно быстро испаряли влагу, создавая брата утреннего тумана. В долине не было крупных зверей — они не могли укрыться в норах, как грызуны, донимали Петра в лесу.

Ночные облака расплавились, и небо окунулось в ручейки острыми блёстками своего света. Осталось собрать всё вместе, проверить в движении и можно исчезать из этого мира навсегда, как эти странные облака. Странным здесь казалось всё. Внешне напоминающая Землю, Планета была похожа на миниатюру, застывшую во времени: как будто каждое утро здесь начинался один и тот же день, как будто люди жили одни в нежном спокойствии, с ними ничего не происходило, к ним не приходили чужаки, они ни с кем не дружили, не воевали. Поверхностное сканирование показало разум только в этой части, севернее никого не было. Но не могло же всё племя планеты быть только этими людьми с долины?

В полдень, как и положено, грозовые облака оторвались от гор и понеслись на долину. Мужчины повернули к пещерам. Пётр собрал последний узел. Когда долина вновь зажила, он уже отправил образ капсулы домой и успешно принял её обратно, значит, можно и самому. Обидно, что не выполнил свою задачу. Но оставаться здесь больше нельзя — радиация сильнее, чем на Земле. Пётр прибрал всё вокруг, присел, закурил. Вспоминая свои первые дни здесь, вдруг затосковал: так он и исчезнет, ничего не узнав? Не познакомится с людьми, не ощутит себя Богом, не даст им новых знаний, не разгадает каких-то загадок? Всё это сделает другой. А его самого сейчас, буквально через пару часов, обложат приборами и будут долго и нудно вытягивать радиацию, а потом отправят куда-нибудь в Карелию или Оренбург поправлять здоровье и отдыхать неизвестно от чего. Пётр коснулся сканера: но хотя бы возраст этой зарождающейся расы, от которой пойдут все цивилизации на Планете, он может узнать? Он задохнулся от такой мысли. Первораса. Праматерь человечества. Праатланты этой Планеты! Конечно, образ его капсулы зафиксирован дома и его ждут… Пять-десять минут — что радиация. А его должны понять. Пётр медленно нажал кнопку… По экрану поползли линии…

То, что он увидел… нет, не сказать, что его потрясло, он просто онемел. Он-то считал, что здесь зарождается жизнь, цивилизация, а она здесь и угасает. Сканер капсулы показывал возраст расы 500 миллионов местных лет, больше, чем земной, и за это время они не открыли даже железа! Жалкая кучка людей… Пётр снова нажал кнопку… Нет смысла. Конечно, земляне дадут им необходимые знания, и тогда они, возможно, начнут развиваться, но…

Он начал понимать…