i cf85044c3a33e6c4

Картер! Наклоняюсь еще ниже, выглядываю из-под перегородки, кроссовки. Уф, это Каддини!

— Хм, туфли Док есть, а самой Док нет. Где она? — задумчиво спрашивает итальянец.

— Рыдает под столом, — услужливо сообщает секретарша.

— Что? — ошарашенно переспрашивает он.

— Ты что, оглох? Она рыдает под собственным столом. Не делай вид, что ты удивился, это

же Конелл.

— А почему она рыдает?

— Не может придумать эффективный способ покончить жизнь самоубийством после того

как разочаровалась в кофе, детях и туфлях.

Секретарши — они такие. Услужливые. Вспоминаю очаровательную мисс Адамс и

завидую Картеру черной завистью! Вот она классная, а эта… Всхлипываю. Громко выходит.

Что, вы думаете, делает после этого Каддини? Ага, он встает на пол на колени и

наклоняется к перегородке, из-под которой все еще торчит мой нос.

— Док?

Но в этот момент дверь снова открывается, и вот теперь там знакомые туфли Картера.

Хватаю Энрике за футболку, притягивая ближе.

— Я потеряла сережку, — быстро шепчу я.

— Что? — недоуменно переспрашивает он.

— Каддини, ты что там делаешь? — раздраженно спрашивает наш ректор.

— Ищу сережку Док! — невозмутимо заявляет итальянец. Умничка!

— А не туфли, нет? Потому что их я уже обнаружил.

Протягиваю Каддини сережку и пытаюсь стать как можно незаметнее. Из-за того, что

перегородка не доходит до пола, спряталась я не очень-то качественно, но Каддини отчасти

загораживает меня собой.

— Вот, — радостно объявляет он, распрямляясь и показывая Шону свою «находку».

— А самой Конелл ты там, часом не нашел? — ядовито спрашивает Картер. А я перестаю

дышать, ведь он угадал. — Почему это ее сережку ищешь ты?

— Потому что без туфель искать сережку неудобно. — Будь речь о любом другом

человеке, ответ звучал бы маразматически, но раз в беде именно я — все как надо. Каддини

чертов гений!

— Так какого черта она их сняла?! — рявкает Картер.

И тут до помощи страждущим милостиво снисходит секретарша:

— Потому что целый час простояла в автосервисе на таких каблучищах. — Хвала Господу!

— Уверяю вас, сэр, это очень больно!

— В автосервисе?

— По-моему именно это я и сказала, — вежливо-раздраженно повторяет наша местная

грымза.

Что ей ректор? Характер-то не спрятать.

— А сейчас она где? — обманчиво-ласково спрашивает Картер, явно понимая, что его

водят за нос все здесь присутствующие. После этих слов повисает тишина. Клеггинсы своих не

сдают!

— Думаю, — осторожно начинает Каддини, он поднялся, но буквально приклеился к столу,

чтобы меня было сложнее разглядеть за его худощавыми ногами. — Она все еще у кофейных

автоматов.

— Кафедра идиотов, — бормочет Картер и уходит. А я прозорливо сижу под столом и шиплю,

чтобы молчали. Правильно делаю, так как через минуту этот параноик возвращается. А меня,

хлоп, и все еще нет. И Картеру приходится уйти ни с чем.

— Долбаный придурок, — говорю я, вылезая из-под стола и кидая на дверь ненавидящий

взгляд. Потом подхожу к Энрике и беру в руки его лицо, заглядывая в глаза. — Каддини, я

заставлю его взять тебя в проект по квантовому компьютеру. Ты его заслужил!

— Д-да? — покраснев до кончиков ушей, спрашивает парнишка. Не смутись он так,

наверное, прыгал бы до потолка.

— Определенно. Так, но на этом еще не все. Теперь я бегу к автоматам, а ты идешь шагом,

но движемся мы разными маршрутами, этот гад определенно пошел проверять!

— А как ты побежишь без туфель? — удивляется парнишка.

— Поверь, без туфель я бегаю даже лучше, чем в них.

Я успеваю. Стою около автоматов с зеркальцем и платочком. Поправляю растекшийся

макияж. Когда меня находит Картер, я все еще выгляжу заплаканной, и потому его следующий

вопрос, хоть и необычен для Картера, ситуации соответствует:

— Ты в порядке?

— Я в порядке, — я картинно закрываю зеркальце и поворачиваюсь к нему, сглатывая

горечь, образовавшуюся в горле. Я не должна показать, насколько зла на него, насколько мне

больно. — Ты что-то хотел? — Смотрю в район ворота его рубашки.

— Ты опоздала. — Не знаю как, но понимаю, что это не претензия, касающаяся моего

отсутствия на рабочем месте.

— Я пробила колесо. Пришлось ехать в сервис.

— Как, должно быть, это грустно, раз ты все глаза выплакала. — А мог бы и смолчать,

между прочим.

— Я плачу от жалости к самой себе, это логично, ведь я женщина. Нелогично то, что тебя

волнует мое состояние. Какое тебе дело?

Картер, кажется, аж до скрипа сжимает зубы. А мне так нравится это зрелище. Мне так

хочется сделать ему больно и обидно. В этот момент его спасает только появление одного

итальянца, который перепуганно переводит взгляд с меня на Шона и обратно.

— Док? Вот сережка.

— Спасибо. Где она была? — старательно поддерживаю я иллюзию неизвестности.

— Под стол закатилась, — так же невозмутимо врет Каддини.

Я киваю, протираю ее от грязи и наощупь вставляю в ухо.

— Разбирательства по поводу моего отсутствия закончены? — спрашиваю я Картера. Я не