И четверо ангелов за спиной

Мне придётся принять решение. Уже завтра. Вряд ли мне дадут больше времени на размышления. Пути назад уже нет. Теперь путь — только вперёд, и лишь от меня одной зависит, будет ли этот путь озарён путеводной звездой под названием «мой дед и его видение мира»…

…

Или он будет освещён иной звездой, которую я смогу создать сама?..

Отступление. Часть четвёртая: То, о чём она никогда не узнает…

— Ты уверен, что мы не поторопились? — Ян прокручивает между пальцев фирменную ручку Parker, сидя на деревянном столе в кабинете Давида.

— Уверен, — спокойно отвечает ему мужчина у окна.

— Ещё сегодня днём ты считал иначе, — припоминает светловолосый.

— Она пришла сама, — замечает Марк, закинув ногу на ногу, — кто из нас мог предположить, что она так быстро вернётся? — он бросает внимательный взгляд на Давида, после чего протягивает негромко, словно себе самому, — Пожалуй, только наш лидер и мог.

— И всё же, ты действовал слишком напористо. Что, если бы она испугалась и вновь убежала? — Ян откладывает ручку на стол и поднимается на ноги.

— У неё нет возможности отказаться, — Давид разворачивается к нему и некоторое время смотрит отстранённым взглядом, — пусть она и думает, что всё ещё может дать задний ход — это невозможно. Мы все это знаем. К тому же она уже доказала, что способна отличать личное от рабочего. Так что нет смысла беречь её от её же будущего.

— Раньше ты не так говорил… — замечает Ян.

— Кажется, наша девочка смогла задеть безупречного Давида, — с холодной улыбкой произносит Марк.

— Она стала более уверенной в себе, — спокойно отвечает ему тот, даже не думая реагировать на провокацию.

— И теперь всё больше походит на своего деда, — заканчивает платиновый блондин, поправляя свои очки, — что не может не радовать.

— Мы знали, что так будет, — произносит Ян, а затем кидает вопросительный взгляд на Давида.

Тот молча стоит, о чём-то глубоко задумавшись.

— В любом случае, её вердикт будет ждать нас завтра. Вряд ли она затянет вопрос принятия этих условий надолго, — протягивает Марк.

— «Этих условий»… это ты про наши умения? — с улыбкой уточняет светловолосый вор.

— Это я про "весь наш комплект", — взглянув в сторону Исайи, отзывается платиновый блондин, после чего поднимается с кресла, — я дождусь её решения. Но после этого мне обязательно нужно вернуться в офис и разобраться с подарочком от дорогих коллег. Так что к ужину не ждите.

— Помощь нужна? — интересуется Ян.

— Нет, с этим я хочу разобраться самостоятельно, — протягивает Марк, пристально глядя куда-то вперёд и словно вспоминая чьё-то лицо; после чего опускает взгляд на свои ладони, — удивительное ощущение, — произносит до странного нежно, — даже руки чешутся.

— Что-то мне подсказывает, что кто-то пересек дозволенный рубеж, — Ян поднимает брови.

— Они установили любопытную программку на мой рабочий комп, — с не менее странной улыбкой отвечает Марк, — я просто обязан подготовить достойный ответ.

— Наши друзья всё не унимаются, — усмехается Ян, тоже, будто припоминая кого-то конкретного, — интересно, к чему это всё приведёт.

— Я пойду. Нужно подготовиться, — Марк неожиданно прощается и стремительно выходит из кабинета.

На некоторое время в нем устанавливается тишина…

— Я знаю, почему ты это сделал.

Голос Исайи, как всегда, звучит тихо и ровно. Но Давид прекрасно понимает, что может прятаться за этим спокойствием.

— Ты должен знать своё место, — произносит он, развернувшись к молодому человеку, стоявшему в углу, — как и все мы.

Ян молча наблюдает за беседой, не позволяя себе как-либо оценивать её участников.

— Я помню о своём месте, — всё также без эмоций отвечает тот.

— Я в этом не уверен, — произносит Давид.

— Это угроза? — Исайя поднимает на него взгляд, и от этого взгляда Яну становится не по себе.

— Это предупреждение, — спокойно отвечает Давид, глядя ему в глаза, — я никогда не был твоим врагом. И всегда считал тебя своим младшим братом. Но ты не стабилен. Не затягивай её в это болото.

Исайя ничего не отвечает. Он переводит взгляд на дверь, после чего выходит из кабинета. А Давид продолжает стоять на месте.

Он не хотел напоминать ему. И он не хотел говорить своё веское слово. Но он слишком хорошо помнил лицо того парня, что осмелился присвоить себе чужой приз… И слишком хорошо помнил, что с ним стало после встречи с Исайей…

Анна никогда не интересовалась, куда пропал её обидчик, и почему он вернулся в школу лишь спустя полгода — притихший и безобидный.

Эти чувства не должны получить развития.

Более того…

Никто из них не имеет права на эти чувства.

Никто.

— Я был слишком прямолинеен? — взглянув на Яна, молча стоявшего у стола, спрашивает Давид.

— Ты — лучший из нас, Давид, — спокойно произносит тот, — Ты видишь на несколько шагов вперёд, ты умеешь быстро ориентироваться, ты умен, а когда надо — даже коварен. Но ты начал совершать ошибки.

Давид сводит брови, напряженно глядя на своего друга. Почти брата. Почти.

— Из-за неё? — спокойным, даже немного отстранённым голосом спрашивает он.