И добавьте немного лжи

– Судя по всему, в верхней части картины шаттл «Птенец небесной птицы» на нём пришельцы и воины бунси. Внизу на земле ещё два воина бунси. Они протягивают руки к небу, а у их ног стоит нечто пирамидальной формы. На заднем плане изображены стоящие на коленях люди, украшенные птичьими перьями.

Джон проглотил комок в горле.

– Пьер, ты думаешь, что это как-то связано с цивилизацией ольмеков?

– Нет, Джонни, я думаю, что это как-то связано с распродажами в Чёрную пятницу. Конечно, это явный намёк на ольмеков. Сам смотри. Найденные скульптурные головы имеют явные черты негроидной расы, а значит они как-то связаны с рождённым на Чёрном континенте – это раз. Считается, что традицию строить пирамиды майя переняли именно у ольмеков – это два. Все мы помним изображение индейского «астронавта» – это три.

Родриго перебирал зарисовки Пьера и задумчиво дёргал себя за губу.

– Что ж, похоже кроличья нора оказывается глубже, чем казалось на первый взгляд. Возможно, после возвращения в Европу нам предстоит дополнительная работа, и наши открытия придётся временно хранить в секрете. У меня также есть некоторые идеи о том, где было захоронено то, что осталось от ремонтных работ космического корабля.

– Ты намекаешь на Килиманджаро?

– Не только, Джон. В Африке есть одно место, с которым связаны некоторые странности физического характера. Но мне нужно уточнить некоторые детали, когда мы вернёмся. Возможно, нам предстоит осуществить ещё одну познавательную прогулку по африканской земле.

– Ещё одну «познавательную прогулку»? Ты серьёзно, Клеменсо? Нас чуть не убили эти чокнутые бунси. Кому ещё ты хочешь предоставить возможность трагически завершить наше бренное существование?

Последние слова вызвали оживлённую реакцию у Жерома, который до этого не проявлял подобающего историческому моменту великого открытия внимания.

– Месье Пьер прав. Неизвестно, сколько ещё продержится ваша подаренная лампа. Не примите мои слова за дерзость, но я бы хотел оказаться как можно дальше от земель бунси, когда кончится её заряд. Так что советую юным господам отправляться спать и утром, как можно раньше, выступать в обратный путь.

Во второй раз за вечер на лице Родриго проскочила гримаса неприязни, и во второй раз после неё не последовала жёсткой отповеди о манерах.

– Жером прав, нам придётся сильно спешить в ближайшие пару дней, так что нам нужно воспользоваться по полной имеющейся возможностью отдохнуть. Предлагаю отправиться к нашим ложам.

– С вашего позволения я займусь подготовкой нашего отбытия. Мы же не хотим оскорбить чувства бунси? По крайней мере не так быстро.

С этими словами Жером выскользнул из их хижины. Оставшаяся компания занялась подготовкой ко сну, но было очевидно, что заснуть сразу им не удастся. Родриго бормотал что-то о значении знаний и их правильном использовании. Пьер снова вспомнил свою «песню» дня и начал тихо стенать о том, что его рука ноет из-за усердного труда по перерисовке дикарских картинок. Джон в свою очередь вслух не проявлял своих эмоций, но внутри него тоже бурлили страсти. Когда он лёг на свою кровать, то мысли его скакали, порождая воспоминания о том, как он начал этот путь и что его привело в сердце Африки4. Он вспомнил Габриэлу, которую казалось любил и ради которой он посещал все эти пафосные и, на его взгляд, дурацкие тусовки спиритуалистов, охотников на призраков и прочих одарённых силой5 индивидуумов. Видно, Гэбби чувствовала настроения Джона и поэтому решила бросить его. Она только сказала, что неверие Джона отрицательно сказывается на её ментально-психическом поле. На том же конвенте, посвящённом палеоконтактам, Джон в последний раз напился и также познакомился со своими нынешними спутниками. Его радовало только одно, что это произошло не одновременно.

Эти мысли не давали ему уснуть, и он решил выскользнуть из хижины и подышать свежим воздухом. Выходя, Джон заметил, что Родриго и Пьер тоже никак не перейдут во власть сна. Глядя на деревню бунси, Джон вспоминал, как вначале им двигало желание доказать Гэбби, с какими идиотами она связалась. Он надеялся, что с помощью своих нынешних компаньонов покажет несостоятельность всех, ну или хотя бы части, астральных теорий. Позже, когда у него появились сомнения в обоснованности своего скептицизма, он надеялся, что ему удастся принять участие в великом открытии, разгадать тайну Стоунхенджа или найти Атлантиду, и что это вернёт её любовь. Но теперь он стоял и с глупой и счастливой улыбкой смотрел на звёздное небо, потому что знал – этот путь он проделал на самом деле только ради себя и ради своей жажды знаний. Почему-то он вспомнил тот мотив, который напевал Когто, когда они покидали его. Мелодия показалась Джону соответствующей моменту, и он начал его насвистывать. И казалось, что эта простая мелодия является олицетворением достижения успеха, конечной точкой восхождения к вершине.