I don't wanna be in love (СИ)

В психологии бытует мнение, что сильная привязанность к семье и друзьям делает человека по истине слабым. Кому-то такая точка зрения вполне заслуженно может показаться смешной и абсурдной, но её нельзя решительно отвергать. В чувствах кроется непреодолимая человеческая слабость и уязвимость. Любовь делает человека сильнее, но в то же время подвергает опасностям, с которыми не всегда удаётся справиться. Не зря говорят, что человек способен жить, пока в его сердце остаётся хоть капля чувств. Неважно, какие это чувства (будь это страх или радость, любовь или ненависть, спокойствие или боль). Смысл заключается в том, что любое проявление человечности, то есть чувства, — это надёжный якорь, благодаря которому любая личность может оставаться на плаву. К сожалению, не всё так просто.

Человек, который дышит полной грудью, испытывает самые разнообразные эмоции и чувства, не может жить с полной уверенностью в завтрашнем дне. Каждый день его будет настигать назойливый страх, нерешительность и даже растерянность, что рано или поздно приведут только к одному — к эмоциональному истощению и самобичеванию. Нельзя отказываться от чувств, но нужно быть излишне осторожным, когда речь заходит о самых близких для нас людях. В гонке за счастливой судьбой для родных и близких важно не предать и не потерять себя самого, жертвуя всем ради кого-то.

Сквозь широкие окна школьной столовой пробивался ослепляющий солнечный свет, освещая бежевые столы и стулья. Как только раздался раздался оглушающий звонок, коридор заполнил неугомонный рой старшеклассников. Они никогда не упускали возможности лишний раз заглянуть сюда, чтобы отвлечься от будничной суеты. В понедельник это желание превращалось в острую необходимость. Одиннадцатый класс почти строем зашел в столовую, мгновенно занимая свободные столики. Когда до выпускного остается чуть больше месяца, желание учиться как рукой снимает. К сожалению, уроки ещё никто не отменял, поэтому приходилось ежедневно терпеть эту нудное тяготенье, спасаясь лишь частыми посещениями школьной столовки.

Одинадцатиклассники с хмурыми лицами располагались за столиками, увлеченно обсуждая насущные проблемы. Просторы столовой заполнял сладостный аромат свежей выпечки, вызывающий на лицах старшеклассников приятную улыбку. Шум неугомонный болтовни свидетельствовал только об одном — началась очередная учебная неделя.

Дилан, подпирая рукой подбородок, с недовольным видом наблюдал за непрерывно улыбающимися одноклассницами, которые украдкой косились в его сторону. Если раньше игривые взгляды девушек забавляли О’Брайена, то теперь он начал относится к флирту с неким презрением. Нет, это не значило, что отношения со Стивенс превратили его с неисправимого раздолбая в преданного подкаблучника. На самом деле всему виной была Стефани Ховард. Парень часто стал ловить себя на мысли, что их дружба начинает выходить за всевозможные рамки. Если ещё совсем недавно их общение ограничивалось банальными переписками в соцсетях и встречами в школе, то нынче дружеские беседы переросли в разговоры по душам с ярым обсуждением пикантных подробностей личной жизни. Жизнь примерной отличницы изрядно меркла по сравнению с безумной жизнью гуляки О’Брайена. Но по необъяснимой причине Дилан делился с одноклассницей тайнами, половину из которых не знала даже Лорен. Её пристальный взгляд всегда был направлен в самое сердце: медово-карие глаза заставляли улыбаться и хмуриться, восторгаться и смущаться, радоваться и злиться. Стефани подкупала своей необыкновенной искренностью и усердной заботой. О’Брайен слабо понимал, когда успел к ней так сильно привязаться, но знал точно — он её не потеряет. Никогда.

— Когда ты уже перестанешь издеваться над этой несчастной отбивной? — осуждающе промолвил Кристофер, наблюдая за лихорадочными действиями О’Брайена, который уже несколько минут не переставал ковыряться ножом в куриной отбивной. Кларк заметил, что друг явно чем-то удручён, но не хотел лишний раз донимать его расспросами. Парень знал, что такое странное поведение вошло у Дилана в привычку, но не до сих пор не находил этому объяснения.

— Я просто задумался, — спокойно ответил О’Брайен и отложил нож в сторону. Горькое напряжение в голосе подчеркивали скованные движения. Назойливые мысли не давали покоя, а сердце отбивало безумный ритм, похожий на громкий стук осеннего дождя. Дилан мысленно пытался найти оправдание жуткой тревоге, которая не покидала его весь день, но все попытки были безуспешны.

— Такое ощущение, что ты погряз в своих мыслях, как в болоте, — с колкой усмешкой выпалил Крис, протягивая руку к стакану сока. Его холодный взгляд полон недоверия. Дилан чувствовал угнетающее презрение в голосе друга. Прежний Дилан, неустанно лепечущий обо всём, что только в голову взбредёт, слишком изменился. Теперь от него клещами ничего не вытащишь, и это жутко бесило Кларка. — Может, поделишься одной из них?