И дорога к себе так длинна

Мяу эта конструкция тоже не понравилась: едва стоило заработать технике, как заглот, жалобно заскулив, вжался в ноги дриаде, дрожа всем телом. Летисия покосилась на перепуганного зверька, вздохнула:

– Выключай, будем действовать по старинке, – и решительно направилась к ближайшему дереву.

Утром, позавтракав, путешественники отправились дальше. Если верить Олегу, получается, что охраняемую механическими стражами границу они должны были покинуть еще вчера, так что сейчас эльф и дриада двигались по совершенно неизведанным территориям. Без сомнения, странникам весьма помогала карта, начерченная Матеем, но спасти от всех бед она, конечно, не могла.

К тому же трудности были связаны не только и даже не столько с чудовищами леса. Начать, пожалуй, следует все с того же дождя. За ночь земля размокла, липла к ботинкам, пачкала брюки. Мокрая листва неопрятным комом оседала на подошвах.

Мяу был единственным, кому недавний дождь ни капли не мешал. Заглот весело катился вперед, поднимая фонтанчики палой листвы: на блестящей шкурке зверька не было ни пятнышка грязи.

Внезапно пушистый шарик остановился, крутанулся на месте и рванул в сторону ближайших кустов. Летисия, за время путешествия уже привыкшая к тому, что заглот постоянно куда-то исчезает, не обратила на этот факт никакого внимания, о чем пожалела уже через несколько минут. Ветви с еще не облетевшей листвой затряслись, откуда-то из чащи раздался булькающий звук, и через несколько мгновений на дорогу перед дриадой вытекло странное существо.

Именно вытекло, а не выкатилось или выбежало. Больше всего это таинственное создание напоминало небольшую, покрытую пушистой шерсткой лужицу. Кое-где мех вылез, и взгляду потрясенной дриады предстали участки бледно-розовой кожи. По поверхности диковинной тушки волнообразно перемещалась пара острых ушек.

Девушка нервно икнула и отступила на шаг, готовясь в любой момент сорваться с места. Так страшно ей давно не было.

Лужица снова невнятно булькнула и плавно потекла по направлению к Летти.

Завизжав, дриада рванулась вправо, натолкнулась на Элиаша, дернулась в сторону, стараясь уйти прочь от препятствия и от увиденного кошмара, но была остановлена крепкой рукою эльфа.

– Ты куда? – тоскливо поинтересовался парень, улучив момент, когда Летисия на миг замолчала, набирая новый глоток воздуха для крика.

– Я… Я… Оно… – Девушка так и не смогла подобрать нужного слово.

– Оно что? – скривился эльф.

– Оно ползет и сейчас…

– Не оно, а он, – вздохнул юноша. – Уже не узнаешь своего Мяу?

– Что?! – Дриада во все глаза уставилась на подбирающуюся к ней лужицу.

– Это твой Мяу. Ты ведь сама говорила…

Закончить ему не дали.

– Мяу?! Это… Это твоя машинка, которую ты вчера включал, такое с ним сделала! – В голосе дриады мгновенно проклюнулись слезы.

– Да при чем здесь машинка, – недовольно поморщился парень. – Заглоты – это те же трау. Ты сама говорила. Вот он и перевоплощается.

– А ты откуда знаешь? – подозрительно спросила девушка, не отрывая напряженного взгляда от таинственного создания леса. Слезы мгновенно исчезли, словно их и не было.

А может, их и не было?

– Слушать следовало внимательнее, когда Матей рассказывал, – скривился эльф. – Его улей несколько раз видел такое.

Девушка опасливо покосилась на Элиаша, но тот, похоже, был абсолютно серьезен и говорил чистую правду. Дриаде не оставалось ничего другого, кроме как вздохнуть, осторожно подойти к тому, что эльф назвал заглотом, и медленно протянуть руку…

Ничего страшного, однако, не произошло. Существо ласково закурлыкало и быстренько вползло по протянутой руке, обвиснув на плече у Летисии неопрятной пушистой тряпкой. Путешественница опасливо ткнула пальцем в облезлый меховой коврик. Раздалось тихое, едва слышное мурчание. Но отгрызать дриаде уши вроде никто не собирался.

Летти на несколько мгновений закрыла глаза, а потом решительно повернулась к эльфу:

– Так и будешь стоять? Пошли.

Парень удивленно хмыкнул и отправился вперед.

День прошел напряженно. Сонный коврик, повисший на плече у дриады, постоянно норовил сползти на землю. Заостренные уши, кочевавшие по поверхности шкурки, все время пытались оказаться снизу, заминались, заглот начинал обиженно шевелиться, дергаться, что опять-таки мешало идти вперед. Вдобавок дриада устала как неизвестно кто и постоянно спотыкалась, а негодяй Элиаш, несший всего-навсего свой и ее рюкзак, даже не предложил помочь – понести Мяу. Ну как тут не возмущаться?

Впрочем, самому Элиашу было не намного лучше. Неизвестно почему, но у эльфа дико болела голова. Впиваясь острыми иглами в виски, ноющая боль расползалась по лбу, в глазах начинало темнеть, и парню уже несколько раз приходилось останавливаться, касаться татуировки и настраивать собственный организм, изменяя то чувствительность зрения, то качество слуха.

Это помогало, но ненадолго. Через несколько минут боль возвращалась, и все повторялось заново. Парень уже решил, что идти вперед они будут до последнего, а потому старательно не обращал внимания на собственные проблемы. С трудом, но получалось.