И друг может предать (СИ)

— Не надо плакать, — попросил он, смотря на меня снизу вверх. В глазах его я заметила сочувствие и даже что-то напоминающее сожаление. Я коротко кивнула, но от понимания того, что меня первый раз за долгое время кто-то выслушал, слёзы полились ещё сильнее. Дёрнувшись назад, как можно сильнее приткнувшись к алой бархатной обивке стен, я постаралась скрыть под тканью танзанит, чтобы вновь погрузить в тьму простор кареты. Мне это практически удалось, когда почувствовала, что меня схватили и усадили на колени, попутно ласково поглаживая плечо и прижимая к груди.

— Яра, я прекрасно понимаю, что всё это грустно, но просто забудь об этом. Теперь же всё хорошо? — несвойственным утешающим тоном зашептал в ухо мне. Кивнув (хотя какое тут хорошо? Почти в рабство к коронованной особе попала) и стукнув парня довольно сильно головой в подбородок, который он положил мне на макушку, всхлипнула, но он, на удивление, смолчал.

— Прости, — попросила я, на этот раз медленно и аккуратно откинула чуть назад голову, чтобы заглянуть в глаза. Одновременно ткань плаща соскользнула с груди, позволив ожерелью освещать маленькое помещение. — У тебя глаза кажутся синими, — хмыкнула, млея от тепла тела, греющего даже через плащ.

— Конечно, я же великолепен, — не остался в долгу наследник престола. Я глухо застонала, проклиная этого гада с завышенной самооценкой. — Ладно, ты тоже выглядишь сегодня ничего. Особенно разрез платья, — он прошелся пальцем по икре и пошёл им выше, но, увидев моё недовольство, благоразумно решил остановить и убрать свой палец у коленки.

Тем временем за плотными шторами стали видны слабые тени от фонарей, и стало ясно, что мы въехали в город. Парень переместился на своё сидение напротив и быстро завязал на себе маску, полностью откидывая от себя личность принца Александриса и становясь таинственным и оттого неимоверно притягательным незнакомцем. Тёмный цвет волос и выгодно подчеркивающая его одежда делали его на пару лет старше.

Парень на секунду выглянул за штору, а затем выдал:

— Мы почти приехали. Надевай уже маску, — лишь кивнула и так же как он минуту назад завязала ленты, держащие моё инкогнито. Затем на ощупь постаралась спрятать ненужные концы лент в прическу, и принц, видя мои мучения, всё же решил помочь. Тем временем танзанит, напитавшись магией, погас, но в нём всё ещё проскальзывала изредка искорка.

— Почему он до сих пор загорается? — задал вопрос Алекс.

— Скоро перестанет. У него есть талант аккумулировать магию, а затем, при нехватки резерва у ведьм или других существ, использующих магию, её отдавать.

— Есть ещё кто-то использующий магию? — по голосу поняла, что он удивлён.

— Конечно! Эльфы, демоны, русалки, лешие, в каком-то смысле вампиры. Почти все, кто живёт на тёмных землях, — решила раскрыть тайну я, хотя в голове упорно звучал голос Мелиссандры, требующей не тянуть с расплатой. Его я нагло проигнорировала, потому что знала, это лишь моё воображение, не более.

— Забавно. Я хочу знать подробности! — тут карета плавно затормозила. — Как приедем, ты мне всё расскажешь!

— Ещё чего! — фыркнула я. Парень хотел мне ответить, но тут дверь распахнулась, и он вышел, цепляя на лицо улыбку. Мне же руку подал услужливо лакей, помогая спуститься. Затем приняла локоть Алекса и, тоже приятно, но не сильно радостно, а скорее как данность, заулыбалась поглядывающим на нас исподтишка людям. Парень уверенно повёл меня вперёд, а у самого входа стоял тот самый Л., как я поняла, собственной персоной, вместе с Гариелой, которая, не взирая на то, что бал был маскарадом, явилась без главного составляющего этого своеобразного веселья. Её цепкий оценивающий взгляд восхищённо задержался на моём платье, а затем ещё дольше на ожерелье, после стал слегка недоумевающим. Но затем, видимо, у этой фифы, облачённой в проигрывающее мне, но не менее роскошное платье цвета красного вина, что-то щёлкнуло в голове, во взгляде промелькнуло понимание, и она расцвела как торгашка при виде туго набитого кошелька золота.

— Ярочка, дорогая! Не ожидала тебя видеть, — она радостно распахнула свои объятья, и мне не оставалось ничего другого, как приобнять её в ответ.

— Кто это, милая? — поинтересовался её муж.

— Моя давняя подруга, — отмахнулась от него ведьма. — А вы, — она повернулась и оценивающе уставилась на Сашку. — Спутник моей дорогой подруги…

— Алексис орд Венгольд. Но для вас просто Алекс, — он вновь обворожительно улыбнулся и поцеловал протянутую руку.

— Какой у тебя милый молодой человек, — улыбнулась мне Гариела, но в её глазах я прочитала продолжение: «Как жаль, что скоро он умрёт!»

Естественно, её муж тоже быстро, уже с безысходностью, поцеловал мне кончики пальцев. А я смотрела на него и удивлялась: как такой солидный, но в тоже время чем-то приятный, даже можно было сказать притягательный, с золотистого цвета волосами и тёмно-зелёными проницательными глазами, красивыми чертами лица, мужчина связал себя с этой стервой. Жаль вскоре будет узнать, что он умрёт. Молодой такой. Жаль.