…и его демоны

— Такое бывало сплошь и рядом. В 1918 году не до свидетельств о рождении нашим предкам было. (Бывалая тётка.)

— А чего вы от нас хотите?

— Смотрите! — Председатель вынул из портфеля конверт, из конверта полфотографии с молодой бабкой Верой, с куском погона и срезом с тульи фуражки. — Это моя бабка Вера Мироновна. Отрезанный военный, а это ясно, что военный, — по-видимому, мой дед, отец отца. Так вот, меня интересует, кто был отец моего отца.

— Ну? — И тётка, и молодая женщина не понимали, чего от них хотят.

— Подождите в коридоре, — сказала тётка. — Я, кажется, понимаю, что вам нужно. Должна быть запись в метрической книге за 1918 год. Я сейчас посмотрю, мы, правда, только что сдали метрические книги в Воронежский архив, а они отправили книги на реставрацию. Но, может быть, сохранилась хоть одна. Я принесу, и вы убедитесь, что там по сути ничего нет. Только от кого родился.

Минут через пятнадцать тётка вернулась и дала ему посмотреть образчик — собственно копию метрической книги дореволюционного года, 1908-го, что ли, он не очень запомнил. Там в одной из граф было записано, от кого рождён ребенок: «от мещанского сословия дочери такой-то и унтер-офицера такого-то».

— Во, это мне как раз и нужно. (Председатель.)

— Вам придётся обратиться в Воронежский архив, — сказали женщины. — Мы передали им всё…

— Спасибо, добрые женщины! Поверьте, у меня нет никакой другой цели, кроме желания узнать, кто же был мой дед. Отец мой был настолько не похож на окружающих его офицеров, что с годами я стал понимать, что он не сын Ивана Ивановича, он никак не похож на него, от которого осталась одна крошечная фотография.

Растроганные этим библейским «добрые женщины», они дали ему телефон и ФИО нужного ему человека в Воронежском архиве. В свою очередь растрогавшись тем, что он получил телефон нужного ему человека, он подарил им каждой по книге, автором которых был он.

Проезжая через Бобров к трассе «Дон», Председатель ещё несколькими восклицаниями отметил чудесный спокойный русский город. Охранники были с ним согласны.

Наверное, хорошо было тут жить его отцу. Ещё он подумал, что, может быть, ему стоит переехать и жить здесь, в городе, где родился его отец, и здесь окончить свои дни, это было бы символично.

Далее операция по раскрытию семейной тайны забуксовала. Дело в том, что реставраторы метрических книг работали медленно и дай бог, чтобы закончили реставрацию к концу следующего года. Только тогда книги вернутся в архив и их можно будет посмотреть. Это сообщил Председателю Леонид Викторович из архива, с которым Председатель поговорил по телефону.

— К тому же ещё неизвестно, найдёте ли вы запись о рождении вашего отца. В те бурные годы, желая избавиться от неудобной при новой режиме родословной, бывало, что заинтересованные лица просто вырывали могущие скомпрометировать их листы, — добавил Леонид Викторович.

Некоторое время в затеянном им расследовании был вынужденный перерыв. Затем вдруг всё тот же воронежский Костя нашёл краеведа по имени Антон, и Председатель с ним связался.

Первое, что сделал Антон, — это попросил прислать ему аванс в 15 тысяч рублей, тогда он начнёт работу. Вот какое было письмо от него 24 марта 2016-го:

«По Вашему запросу необходимо посмотреть метрические книги по Боброву и записи ЗАГС. Причём желательно найти не только рождение Вашего отца, но и брак его родителей. Поэтому смотреть не только 1918 год, но и более ранние записи. Метрики сохранились по двум церквям, сейчас они находятся на реставрации.

Записи ЗАГС нужно смотреть непосредственно в Боброве. Можно попытаться также отыскать Ваших родственников в Лисках.

Вопросы, хоть и с некоторыми дополнительными расходами, но решаемые.

Заранее рассчитывать трудоемкость довольно затруднительно, но думаю, что 15 тысяч аванса на первый этап поисков было бы достаточно. Потом можно продолжить изучение истории семьи вглубь, если будет на то желание.

Если согласны, прошу сделать перевод на карту СБ (следует номер)».

В тот же день Председатель ответил краеведу:

«Чуть отойду от операции и пришлю Вам аванс. На следующей неделе, ближе к концу.

Родственники в Лисках мне лично не нужны, я не особо родственный человек.

Костя Вам, я полагаю, объяснил, что меня интересует, кто был мой дед.

Есть фото бабки с отрезанным военным (малость погона и тулья фуражки остались). Есть сведения от бабки Веры (мне было 15 лет), что в роду у нас был кавалерийский офицер. Осетин, якобы командир личной охраны генерала Звягинцева (из Масловки, если меня память не подводит), но бабка, может быть, из конспирации, относила этого офицера к предыдущим поколениям нашей семьи.

Ещё, моя мать, не любившая бабку, говорила: „Она так хотела стать барыней, перед революцией стала, а революция-то всё у неё и отняла!“ (Мать говорила торжествующим тоном.) И ещё что-то о том, что столовое серебро, закупленное бабкой, революция конфисковала.

Бабка Вера ходила в церковь в Лисках, знала молитвы, может, там её кто помнит?