И это пройдет…

— Матеуш Новак, я главный редактор небольшой газеты в городе Лодзь, и нет, Анна, никого не надо воспитывать. Но то, о чем вы говорите и пишете должно быть близким, острым, заметным, чтоб каждый, кто коснулся вашего текста, уже не смог его забыть, — он бросил на Аню весьма красноречивый взгляд. — А вы оперируете общими фразами, словно прикрываете ими свою беспомощность, — мерным голосом ответил он.

Аню бросило в жар, его странные взгляды и намеки расстроили девушку. Слова метрономом отстукивали в ушах, она уже слышала подобное раньше, от Даньки, когда он критиковал ее работы. Про ее прозаические тексты он всегда говорил: «Стихи у тебя хорошие, но проза-тоска, ты как попугай: красиво, ярко, но без души».

— Как интересно вы нас раскритиковали, — упавшим голосом заметила Надя. Фраза о беспомощности задела ее за живое.

— Напротив, я искренне убежден, что ваши старания заслуживают похвалы, возбуждать интерес к литературе, — он нехотя оторвал глаза от Аниного платья, и посмотрел на Надю, — большой труд, я стал замечать, что художественную литературу старательно вытесняет кинематограф, кстати, фильм, кадрами из которого вы иллюстрировали своё выступление, — тому подтверждение, и все же, вам удалось обратить внимание на достоинства писателя, эстетику романа и его актуальность, а еще вы сопоставили это со своей культурой, ну и попытались найти место в мировой сокровищнице шедевров. Я думаю, что у вас есть все задатки для того, чтобы продолжить свое развитие в журналистике, какое бы направление вы в ней ни выбрали. А теперь извините, вынужден прервать нашу любопытнейшую беседу, вон там скучает моя прекрасная знакомая, — он указал рукой в другой угол зала, где весело общались преподаватели литературы с кафедры МГПУ, журналистка Татьяна Брицкая и очень симпатичная, белокурая молоденькая радиоведущая Женя, которая делала программу «Мурманск Культурный», — это вам, — вновь прожигая Аню глазами, протянул он визитку.

— Ань, разве у нас все было так плохо? — сокрушалась Надя, глядя на подругу.

— Ну, видимо, в следующий раз будем умнее, теперь то уже все равно ничего не исправишь, — поджав губы, ответила Аня, ее глубоко взволновали слова Матеуша. Она не понимала, чем дала повод к непристойному намеку. Но больше всего ее печалило, что она опять не осилила серьезный текст. Ей никак не удавалось прыгнуть над собой. Все время она не добирала, — я сейчас вернусь.

Аня вышла из зала и пошла по темному коридорчику, ей было душно, хотелось умыться. Завернув за угол, она практически врезалась в Игоря. Он стоял в узкой арке и разговаривал по телефону. Вид у него был грозный. Аня хотела пройти мимо, но он вытянул руку и преградил ей путь. Она оперлась спиной на стену, недовольно складывая руки на груди. Игорь быстро попрощался и сунул телефон в карман джинс.

— Уже уходишь? — сердито буркнул он.

— Нет, планировала еще задержаться, давно ты пришел? — в тон ему ответила Аня.

— Недавно, но видел достаточно, кто ты сегодня: развратная училка или похотливая секретарша? — указывая на Анин наряд, спросил он.

— Хам, — разозлилась Аня, почему он все время пытается ее задеть?

— Ну почему же? Тот франтоватый поляк явно оценил, он ничего, ты присмотрись, — продолжал плеваться ядом Игорь.

— Иди к черту, — процедила она, откидывая его руку, прошла вглубь коридора. Его ответ не заставил себя долго ждать. Сделав два шага, он стремительно схватил Анин локоть, повернул девушку к себе и жадно поцеловал. Второй рукой нащупал дверную ручку туалетной комнаты, створка тихонько скрипнула и отворилась. Пятясь, он тянул Аню за собой в полумрак серого кафеля, освещенного парой ламп, мерцающих словно свечи в подземелье.

На часах было около 12 ночи, когда Аня повернула ключ в замочной скважине. Она чувствовала себя совершенно разбитой. Секс в туалете, до чего она докатилась! Этот мужчина вьет ее как хочет. Почему с ним она такой кисель? Скинув туфли и сев на пуф в прихожей, она уткнулась носом в белые гвоздики. Как он узнал?

— Ты поздно, — раздался из кухни Олин голос.

Аня устало поднялась и пошла на звук. Подруга сидела на мягком диване и читала «Гарри Поттера». Аня подошла к подоконнику, взяла с него большую вазу.

— Клевое платье, еще и чулки со стрелкой, — ухмыльнулась Оля, — весьма…

— Ты меня хвалишь или намекаешь, что вид блядский? — тоскливо спросила Аня.

— Ну… — протянула Оля, — одно другого не исключает, — наконец ответила она, — но разве тебя это когда-то смущало? Тебе же нравилось.

— Оль, скажи честно, по шкале взбалмошности, легкомысленности и доступности ты сколько мне поставишь? — нервно произнесла Аня.

Оля замялась, ей не хотелось обижать Аню. У каждого человека есть плюсы и минусы. И в остальном Аня была определённо положительной.

— Не мне судить, — уклончиво ответила Оля.

— Более чем красноречиво, — опускаясь на табуретку, подпирая руками голову, пробормотала Аня.

— Ань, с каких пор тебя это беспокоит? Ты красивая, яркая. Многие девчонки мечтали бы быть на твоем месте. Красивые цветы, кстати.