И это пройдет…

Аня проигнорировала его замечание. Она смотрела на льющееся сияние, тени, мечущиеся по стенам, вдыхала запах ладана.

Выйдя из храма, она почувствовала, как на ее плечах, словно легкая шаль, покоится благодать.

— Потрясающее место, — обнимая жену, сказал Андрей. — Вот это стены, грандиозная архитектура. Оказывается, камни, которыми вымощены дорожки, монахи подбирали по тяжести грехов! Ну что идем в пещеры? Вы знаете, что у подножья Иверской горы искусственный вход, а первый спустившийся туда пролезал через колодец? Я бы тоже с удовольствием поисследовал подземелья, — воодушевленно говорил он.

В пещерах царила прохлада. После жаркого, солнечного дня было приятно оказаться в полумраке. Темнота расслабляла. Аня с любопытством смотрела по сторонам. Только что они прошли станцию, напоминающую перрон метро, только морда стоящего там поезда была более узкой и угловатой. Теперь, спускаясь по каменным ступеням, проходя в самое сердце горных чертогов, ей казалось, что она в царстве горного короля. В памяти всплывали кадры из фильма «Властелин колец». В детстве Аня до дыр зачитала книги Толкиена, описание Мории и пещеры Смога были для нее почти осязаемыми. Где-то в глубине души играла музыка Грига из сюиты «Пер Гюнт». Аня читала пьесу Генрика Ибсена, для которой и было написано музыкальное сопровождение, его рассуждение о том, когда человек раскрывает свою душу, что есть грех, в чем смысл жизни нравились девушке. Обводя глазами бескрайние строгие залы, со светящимися сталактитами и сталагмитами, она думала о том, что гора- символ человеческой натуры. Снаружи он может быть голым и серым или восхитительно цветущим, но внутри обязательно кроется тайна. У кого-то есть один зал, кто-то владеет множеством сокровищ. Но узнать об этом невозможно до тех пор, пока ты не спустишься в опасный глубокий колодец и не зажжёшь там свет. Правы были древние греки, восхваляя Прометея. Без огня нет жизни.

Они прошли через последний зал. Оля молчала, она просматривала отснятые кадры. Пашка сладко потягивался, было видно, что и пещеры утомили его, парень не был настроен на долгие прогулки. Андрей немного отстал от группы, он с удовольствием слушал рассказ гида о строительстве железной дороги, о граните и мраморе, которыми отделана станция. Он единственный кто запомнил, что самый большой зал называется «Махаджиров», а его длина -260 метров, высота- 50.

Недалеко от пещер находился водопад и заброшенная железнодорожная станция. Темные туннели, по которым когда-то проносились поезда, теперь тонули в фиолетовом тумане, зеленые листья, колыхавшиеся со всех сторон, шептали волшебные сказки, смешивающиеся с пением птиц. Почерневший от времени, заросший мхом камень, беседка с купольной крышей и пустыми окнами, шум водопада ждали художника, который сможет увековечить их прелесть на века.

Октябрь 2012

— Аня, ты вообще понимаешь, что у нее депрессия. Мира не выходит из дома, не встает с кровати, она задернула шторы и целый день лежит, моется тоже не всегда. Ее мать уже с ног сбилась, она сначала боялась выходить даже в магазин, думала, что Мира в окно сиганет или еще чего. Я им продукты возила. Сейчас 3 раза в неделю сижу с ней, но у меня свой ребенок и учеба, еще работа. А вы с Олей просто устранились, — кричала в трубку Полина.

— Я что могу сделать? — с тоской ответила Аня. — Она трубку не берет, когда я звоню ее маме, то отказывается говорить.

— Да, она в принципе не говорит ни с кем! — ответила Полина, ее страшно раздражало, что никто из подруг не пытается помочь Мирославе. В их четверке Поля с Мирой общалась меньше всех. Но сейчас, когда ни Оли, ни Ани не было рядом, все заботы упали на нее.

— Психолог или психиатр был у нее? — спросила Аня.

— Был, мама твоя свою знакомую попросила ее посмотреть, таблетки выписали, только Мире с них хуже, она раньше хотя бы плакала и что-то говорила, а теперь просто лежит и часами смотрит в одну точку, — обреченно говорила Поля. Она дежурила около Мирославы, видела своими глазами, что значит превратиться в овощ.

— От меня ты чего хочешь? — наконец выдавила из себя Аня. Она прекрасно понимала, что Полина не стала бы нагнетать без повода. Да и чувствовала за собой вину. Аня бросила Миру с ее горем. О трагедии, постигшей подругу, Аня узнала от мамы, когда они возвращались из отпуска. Зарулив домой на несколько дней, девушка просидела около Мирославы пару часов, но не дождавшись никакой реакции на себя, решила вернуться с мужем в Мурманск. Оля тоже уехала в Москву. Иногда они созванивались, но при разговорах старались обходить тему с Мирой стороной. Им обеим было страшно, они чувствовали свою беспомощность, но старались скрыть это друг от друга.

— Ты должна приехать, у меня сессия на днях, я не могу с ней сидеть! — резюмировала Поля.

— Хорошо, — ответила Аня, она понимала, что если сейчас откажется, явив Поле свое малодушие, то подруг у нее не останется. — Ты Оле звонила?