I Fear No Fate (СИ)

Ропот прошёл по залу, и Мирцелла заметила, как Санса с надеждой уставилась на Джоффри. Мирцелле захотелось вскочить на ноги и громко протестовать, потому что Джоффри был жестоким и отвратительным, Санса не заслуживала того, чтобы он заставлял её делать ужасные вещи, как заставлял свою сестру. Мирцелла не могла представить себе худшей участи, чем быть королевой Джоффри, и не хотела этого для своей новой подруги.

— Так поднимите же свои кубки в честь обручения принцессы Мирцеллы Баратеон и Робба Старка!

На мгновение Мирцелла потеряла всякий контроль над своими чувствами, не видя и не слыша ничего вокруг. А когда сознание вернулось к ней, Томмен уже похлопывал её по спине, поздравляя. Мирцелла тут же окинула зал взглядом, ища Робба, который сейчас также принимал поздравления. Спустя мгновение он заметил её, их взгляды встретились, и они безмолвно поняли друг друга.

Она станет женой Робба Старка и ничего не может сделать, чтобы изменить это.

*

Родители ругались из-за этого, но Роберт настоял, чтобы она осталась на Севере. Лорд Старк отправлялся в Королевскую Гавань в качестве нового Десницы вместе с Сансой, Арьей и Браном, и Роберт считал, что леди Кейтилин будет нужна компания. Мирцелла поняла это так, что леди Кейтилин и Рикон останутся с ними в Винтерфелле, пока она не расцветёт и не сможет выйти замуж, а потом леди Старк с младшим сыном уедут в Королевскую Гавань, оставив Мирцеллу хозяйкой.

— Это просто смешно! — кричала Серсея, и её голос донёсся через стену до комнаты Мирцеллы. — Она принцесса и заслуживает лучшей партии, чем какой-то северный мальчишка…

Мирцелла вздрогнула от звука удара плоти о плоть и с головой укрылась меховым одеялом. Она надеялась, что Робб никогда не ударит её, что её щеки никогда не украсятся уродливыми алыми пятнами гнева, как у её матери после ссор с отцом.

В ночь перед отъездом в Королевскую Гавань мать пришла в её комнату, выглядя как настоящая королева. Мирцелла восхищенно уставилась на неё — Серсея всегда была сильной, проницательной и сообразительной, но не особенно ласковой, по крайней мере, не к младшим детям. Когда она расчёсывала золотистые локоны дочери, то причиняла ей боль, часто выдирая волосы с корнем, но Мирцелла закусила губу и терпела, зная, что будет только хуже, если она заплачет.

— Меня не волнует, сколько времени ты проведёшь в этой пустоши, — сказала Серсея, хватая её за руку и разворачивая лицом к себе. — Ты Ланнистер из Кастерли Рок, и ты всегда будешь вести себя подобающе. Я не позволю тебе выглядеть как северная дикарка, когда ты вернёшься домой, — она особенно сильно дёрнула за волосы, заставив Мирцеллу проглотить слёзы. — Каков наш девиз?

— Услышь мой рёв, — мгновенно ответила та, и Серсея, облегчённо выдохнув, отшвырнула расчёску и розу, которая вновь была вставлена в волосы Мирцеллы.

— У тебя ещё есть время до того, как ты расцветёшь. Если боги будут милостивы, твой отец придёт в себя и расторгнет эту помолвку. А если этого не сделает он, то сможет Джоффри.

Позже, ворочаясь в своей постели, Мирцелла думала, почему же мать никогда не называла её Баратеон из Штормового Предела, почему она никогда не заставляла Мирцеллу повторять девиз «Нам — ярость».

Она даже боялась думать, что будет, если Джоффри расторгнет её помолвку.

*

Томмен обнял её слишком крепко, когда они прощались, и Мирцелла заплакала, когда он прошептал, как сильно любит сестру. Серсея раздражённо посмотрела на Томмена, торопя его в повозку, как будто он сделал что-то постыдное; Джоффри ничего не сказал ей, только лишь усмехнулся, и Мирцелла пожелала про себя, чтобы лошадь сбросила его — пусть узнает, каково это, когда тебе причиняют боль. Роберт погладил дочь по голове, как собаку, сказав, чтобы была хорошей и слушалась леди Старк, но не обнял и не поцеловал её.

Дядя Тирион обнял Мирцеллу, обещая остановиться в Винтерфелле на обратном пути со Стены, и улыбнулся, когда она сказала, что очень любит дядю. Но когда дядя Джейме в своих золотых доспехах и белом плаще опустился перед ней на колени, Мирцелла вновь почувствовала, как подступают слёзы. Джейме всегда был тем, кто заботился о ней, оберегал, тайно подкармливал сладостями, но Роберт и Серсея ни за что не позволили бы Джейме остаться на Севере и стать телохранителем принцессы, вместо этого для защиты её был выделен сир Арис Окхарт.

— Я должен просить вас об одолжении, принцесса, — сказал Джейме, насмешливо улыбаясь. — Как думаете, у вас будет время, чтобы написать письмецо дяде? Я так давно мечтал получить письмо от симпатичной девушки.

— Только если ты напишешь мне ответ.

Джейме усмехнулся и быстро обнял её прежде, чем подняться; меч блеснул на его бедре.

— Это будет для меня честь, принцесса.

Она смотрела вслед, пока процессия не исчезла, пытаясь заставить себя быть столь же твёрдой, как валирийская сталь, столь же сильной, как её мать. «Всё уже решено, — сказала Мирцелла самой себе. — Были мужчины намного хуже, за которых меня могли просватать». Робб был добрым, не таким, как Джоффри, напомнила себе Мирцелла, когда её семья исчезла из виду.