I Hate You So Much (СИ)

— Спасибо, Скотт! — еле сдерживаясь от крика, грубо говорю я, подойдя к ней и махнув в сторону машины, у которой стоит Гарри. — Спасибо, что уважаешь мой выбор!

— Ти...

— Нет, Ал! Я же просила тебя! Я, мать твою, сказала четко и ясно, что я не хочу! Не хо-чу!

— Тесс, прости, я...

Она закусывает губу, глядя то на меня, то мне за спину. Я глубоко вздыхаю, слыша шаги позади. Мужская рука ложится чуть ниже талии, и я резко делаю шаг в сторону.

— Да брось, детка, — усмехается Стайлс. — Все будет не так плохо, как ты думаешь.

— Какого черта вы вообще ко мне привязались? Пятеро парней из известной на весь мир группы, которые могут трахнуть любую, пристали именно ко мне! Какого, мать вашу, хрена?! — последнюю фразу я почти выкрикиваю. Но в ответ лишь недоуменное лицо Алексии и ухмылка Стайлса. — Ладно, отлично! Я пойду! Но после этого вы отвалите от меня. Навсегда!

— Машина приедет за тобой к твоему дому в десять, малышка, — усмехается Гарри, проходя мимо меня.

— К дому?!

Он посылает воздушный поцелуй и быстро садится в машину. Несколько секунд — и авто с визгом отъезжает.

— Они еще и мой адрес знают?!

Кажется, в уме я перебрала самые отборные маты из запасов Алексии.

========== -- 5 -- ==========

Ingrid Michaelson – In The Sea

(http://tmblr.co/ZU9pfuygLtqt)

Во мне было столько злости, что я даже не помню, как дошла до дома. Она просто разъедала меня изнутри, выедая огромную дыру неприязни к этим парням. Из такого количества крутящихся вокруг них девочек они пристали именно ко мне, и это просто жутко выводит. Здесь нет смысла оправдываться — да, при каких-то других обстоятельствах я согласилась бы, не раздумывая. Но тут все слишком… странно? Да, вероятно так.

Захлопнув за собой входную дверь, я скидываю обувь, прохожу в глубь квартиры и сразу включаю ноутбук. Уж если мне придется проводить с ними время, то нужно быть хоть немного подготовленной. В конце концов, я перестала интересоваться этой группой года три назад, а за это время могло произойти что угодно.

Слегка размяв затекшую от напряжения шею, я выхожу в интернет и открываю поисковик. Нервно кусая губу, пальцами, будто на автомате, набираю первое имя.

«Луи Томлинсон».

Среди всей этой кучи хлама я глазами выбираю некоторые строки.

…Двадцать три года, семья… много, очень много Элеонор Колдер, какой-то Карен Бенс (очевидно, еще одна бывшая) и слова «gay». Несколько коротких интрижек, но на данный момент одинок.

«Зейн Малик».

Двадцать два года… из-за секс-скандала с его участием расстался с мисс Перри Эдвардс, отчего все заголовки гудели долгое время.

«Лиам Пейн».

Двадцать один год… роман с Даниель Клэр Пизер оказался не более чем пиаром для раскрутки карьеры девушки и привлечения внимания к персоне Пейна со всеми этими «сошлись-расстались».

«Найл Хоран»

Двадцать один год…

Гарри Стайлс.

Двадцать один год… интрижки, фанатки, премии, награды, скандалы, пьяные фото…

Эти парни явно не против того, что им приписывают такое количество романов с девушками и женщинами практически любого возраста. Кажется, что все то, что было раньше, — сплошная фальшь. Один обман.

Тяжело вздохнув, я уже собираюсь свернуть это дело, как среди кучи комментариев от пускающих слюни фанаток на глаза попадается небольшая заметка о девушке, что попала в клинику для душевнобольных. Нажимаю на ссылку, и на экране всплывает фото с подписью:

«28 ноября.

Восемнадцатилетняя Отам Спрингс после трех попыток суицида была помещена в психиатрическую больницу».

По комментариям видно, что некоторые считают группу причастной к этому случаю, но большинство считает это лишь домыслами.

После прочитанного я вбила в поиск «One Direction», «самоубийства» и «фанатки» и получила достаточно устрашающие результаты, где глубоко порезанные руки — лишь верхушка айсберга. От безответной любви, от игнора и непризнания они все губят себя. И это нормально. Для них это считается нормой.

За мои некоторые довольно мрачные и депрессивные мысли я получаю осуждающие взгляды, хотя это всего лишь слова, всего лишь собственное мнение.

За порезанные руки, за искромсанные вены их… жалеют. Их пытаются оправдать.

Осуждение за слова — жалость за шизофрению, за неспособность контролировать себя.

Все просто: они ранят себя острием лезвия, я раню себя острием слов, собственных мыслей.

Такова природа нашего общества.

Цокнув языком, я закрываю браузер и, облокотившись на спинку дивана, прикрываю глаза. Все это совершенно ничего не дало, и мне фактически нечем обороняться, разве что теми старыми глупыми шуточками.

Разлепив правый глаз, я смотрю на часы. Времени остается не так много, поэтому, превозмогая лень, я еле встаю и плетусь в душ приводить себя в более-менее человеческий вид.

Прохладный душ немного приводит мысли в относительное спокойствие и остужает злость. Вымыв голову и тело, я ополаскиваюсь и выхожу из душа, завернутая в полотенце.