И явилось новое солнце

Остальные согласно кивнули. Модан пожал плечами.

– На носу или на корме, сьер. Вот все, что я могу сказать. Обычно офицеры сидят где-нибудь там, чтобы прокладывать курс, там, где паруса не закрывают их инструменты. Одно из двух.

Я вспомнил бушприт, за который ухватился, когда плавал между парусов.

– А разве мы сейчас не в передней части корабля?

– Примерно так, сьер.

– Тогда как мне пройти дальше?

– Это там, – он указал рукой. – И держи нос по ветру, как говорила обезьяна слону.

– А ты не мог бы подробно рассказать мне, куда идти?

– Мог бы, сьер, но это было бы невежливо. Можно дать тебе один совет?

– Это именно то, чего я прошу.

– Оставайся с нами, пока мы не переберемся в более безопасное место. Тебе нужен офицер. Как только мы найдем этого человека, мы сведем тебя с ним. А если ты пойдешь один, рыскуны наверняка тебя прирежут.

– Из этой двери сразу направо, потом прямо до трапа. По нему наверх и в самый широкий коридор, – сказал Пурн. – Ступай.

– Спасибо, – поблагодарил я. – Пойдем, Зак.

Волосатый человечек кивнул, а как только мы вышли, тряхнул головой и заявил:

– Плохой!

– Я знаю, Зак. Нам надо найти укромное место, чтобы спрятаться. Понимаешь? Смотри по эту сторону, а я буду смотреть сюда. Только тихо.

Некоторое время Зак глядел на меня вопросительно, но было ясно, что он понял. Мы не прошли по коридору и чейна, как он потянул меня за здоровую руку и показал маленькую кладовую. Почти вся она была забита какими-то посудинами и корытами, но в ней имелось достаточно места для нас. Я оставил дверь чуть-чуть приоткрытой, чтобы выглядывать наружу, и мы с Заком присели на ящики.

Я был уверен, что матросы скоро уйдут из того зала, в котором мы нашли их, ведь после того, как они перевяжут друг другу раны и переведут дух, делать им там было нечего. Однако они пробыли в том помещении довольно долго, и я начал уже бояться, что мы потеряли их – они могли вернуться на место драки или пройти каким-нибудь другим ответвлением коридора, которое мы просмотрели. Наверняка они долго спорили перед тем, как отправиться в путь.

Как бы то ни было, они наконец появились. Я приложил палец к губам, чтобы предупредить Зака, хотя не думал, что это необходимо. Когда все пятеро прошагали мимо нашей двери и отошли где-то элей на пятьдесят, мы тихо выбрались в коридор.

Я не имел ни малейшего понятия о том, как долго нам придется следовать за ними, пока Пурн не окажется сзади всех, да и окажется ли вообще; в худшем случае я готов был целиком положиться на нашу храбрость и их испуг и достать его в середине строя.

Удача была на нашей стороне – вскоре Пурн отстал на несколько шагов. Со времени восшествия на престол Автарха я часто возглавлял вылазки на севере. Сейчас я попробовал изобразить такое нападение, громко окликнув соратников, состоявших из одного лишь Зака. Мы» налетели на матросов, словно передовой отряд большого войска, размахивая клинками; и все они как один повернулись и побежали прочь.

Я надеялся достать Пурна сзади, стараясь сберечь свою обожженную руку. Зак помог мне, в долгом летящем прыжке ударив Пурна под колени. Мне осталось только приставить острие кинжала к его горлу. Он был смертельно напуган, и неудивительно: выжав из него все нужные сведения, я собирался прикончить его.

Один-два вдоха мы слушали удаляющийся топот четырех пар ног. Зак вынул нож Пурна из ножен и теперь, с клинками в обеих руках, выжидал, глядя на лежащего матроса из-под нахмуренных кустистых бровей.

– Попробуешь бежать – умрешь сразу, – прошептал я Пурну. – Отвечай – и еще поживешь. У тебя перевязана правая рука. Что с ней?

Он лежал, распластавшись на спине, и мой кинжал упирался ему в горло, но глаза его смотрели мимо меня. Этот взгляд был хорошо мне знаком, я не раз и не два уже видел, как испаряются гордость и бесстрашие.

– У меня нет времени болтать с тобой. – Я надавил на рукоять кинжала ровно настолько, чтобы пустить кровь. – Если не будешь отвечать, так и скажи; тогда я убью тебя, и покончим с этим.

– Я дрался с рыскунами. Ты же там был. Ты все видел. Я пытался прикончить тебя – это правда. Думал, что ты один из них. С этим рыскуном… – Он скосил глаза на Зака. – Любой бы так решил, глядя на него. Я не причинил тебе вреда.

– «Как говорила гадюка кабану». Так любил выражаться человек по имени Иона. Он тоже был моряком, Пурн, но лгал он так же легко, как ты. Когда мы с Заком вмешались в драку, рука у тебя уже была перевязана. Сними повязку.

Он неохотно подчинился. Рана была обработана со знанием дела – наверное, в том лазарете, о котором говорила Гунни; она почти затянулась, но вполне можно было разобрать, что это за рана.

Я наклонился осмотреть ее, и Зак, тоже нагнувшись, раздвинул пальцами свои губы, как делают иногда ручные обезьяны. Я понял, что невероятная связь, которую я пытался отрицать, оказалась сущей правдой. Зак был тем самым лохматым зверем, на которого мы охотились в трюме.

12. СХОДСТВО

Чтобы скрыть свое замешательство, я поставил ногу на грудь Пурна и процедил сквозь зубы:

– Почему ты хотел убить меня?