И явится цербер

– Это шутка? – мой отец, естественно, знал кто это, так как дома у нас была огромная библиотека, где было множество книг с мифологией.

– Если это не трехглавый пёс со змеиным хвостом, тогда я не знаю кто это.

– Ты действительно видела его? Это же миф.

– Ты лучше меня знаешь, что большинство мифов - это правда.

– Но не этот, не этот, – отец упрямо покачал головой. Я, пожалуй, впервые видела этот его жест.

– Папа…

– Поезжай домой и даже не думай заниматься этим делом. Забудь, что ты видела цербера. Тебе это просто показалось, – отец достал из кармана пачку сигарет и закурил.

– Но… - я всё ещё хотела знать, в чём дело, из-за чего вдруг мой отец стал так нервничать.

–  Валери, я сам разберусь. Это мое дело. Займись своей обычной жизнью. Офицер, проводите мою дочь к её машине, – я крепко сжала левую руку в кулак, скрывая свой гнев, бросила на отца вопросительный взгляд, говоря тем самым, что я не отступлю, и последовала за офицером.

Когда я оказалась рядом с машиной, то не удержалась и пнула колесо автомобиля.

– Почему я не имею права знать? Вечно он от меня что-то скрывает, – я пинала колесо, до тех пор пока не почувствовала, как уходит гнев, перемешанный с горем. Да, я была сейчас в отчаянии и не знала, что делать. Дядя Ален был мёртв, а я… разве я не могла его спасти? – Если бы он только согласился пойти со мной, – я в последний раз пнула колесо автомобиля и не смогла не скривиться от боли в ступне, после чего, наконец, успокоилась.

– Где старик? – сразу же раздался немного грубый голос. Я посмотрела на заднее сиденье автомобиля и увидела оборотня. Он открыл дверь и без всякого интереса смотрел на меня.

«Действительно, чистокровный альфа». Обычно оборотни больше времени проводили в бессознательном состоянии после отравления.

– Он мёртв, – ответила я без эмоций, пряча свой гнев в глубине души. Я думала, что успокоилась, но стоило увидеть этого оборотня…

«Если бы не его спасение, дядя Ален был бы жив». Но только я так подумала, то тут же вспомнила, как упрямо дядя Ален настаивал на моем отъезде. Его смерть  была его собственным выбором, но от этого факта мне совсем не стало лучше. «Прав отец, все проблемы из-за оборотней. Может быть, мне действительно перестать быть  советником?» Я всерьёз стала рассматривать эту идею. Вначале мама, потом дядя Ален. Мир оборотней был одним большим кладбищем.

– Вылезай из моей машины, – бросила я оборотню перед тем, как занять место у руля. Сейчас мне хотелось побыть одной. И раз оборотень уже пришел в себя, то мог сам о себе позаботиться.

– В этом городе есть ещё советники? – он не спешил покидать машину.

– Больше нет, – я не хотела говорить ему, что я тоже являюсь советником. Я всё ещё винила его в смерти дяди Алена. Пусть и косвенно, но он был причастен. «Так же как и я». Я крепко сжала руль автомобиля. – Если эти все вопросы, то выходи.

В этот раз он ничего не стал спрашивать и молча покинул автомобиль. Как только задняя дверь закрылась, я тут же нажала на газ и, постепенно набирая скорость, стала отдаляться от этого места.

Машина мчалась вперёд. Скорость на спидометре росла: 30, 70, 100... Я резко затормозила и услышала звук шин, которые немного протёрлись об асфальт.

– Дурак… Ты ведь был мне вторым отцом. Почему остался? Почему не ушёл? Ведь можно было уйти. Но почему ты решил остаться? – я почувствовала, как по щекам побежали горячие слёзы и тут же их вытерла.  Слёзы, как говорит мой отец – это признак слабости, а наша семья вовсе не слабая. – Дядя Ален, ты ведь даже не закончил мое обучение, что я теперь буду делать… – слёзы продолжали бежать, как бы я не старалась от них избавиться. – Дерьмо! Я ненавижу тебя, ненавижу! – я стала бить по рулю, изредка сигналя и продолжая стоять на середине дороги. Городок наш был небольшой, поэтому на дороге редко кого можно было увидеть, если только заезжих.

Когда я в очередной раз ударила по рулю, то воздух вокруг меня изменился. Стало жарко, очень жарко. Я тут же прекратила двигаться и резко замерла, как будто почувствов опасность. «Кто здесь?» Я краем глаза посмотрела вперёд и увидела цербера. Он бежал по дороге. Центральная его голова смотрела прямо, а остальные две – по сторонам. Змеи на его шее двигались и грозно шипели. А та, которая была вместо хвоста, выплескивала за собой яд. Место, на которое попадал яд, начинало трескаться.

Я чувствовала, как по моей спине побежали мурашки. Сейчас рядом со мной было мифическое животное подземного мира, и я ничего не могла сделать. Лишь только сидеть и не двигаться, надеясь, что оно меня не заметит. Это был мой инстинкт самосохранения. Самый древний наш инстинкт, который множество раз спасал нам жизнь.