И имя мне – легион

Почему в ту знаменательную дату рабочий день отменили, я уже плохо помню. Была какая-то причина, но так или иначе, все разбежались по домам в девять нуль нуль. Так вот, на обратной дороге, когда от дома меня отделяло всего-навсего две остановки, мне в голову пришла идея, вызванная насущной физиологической необходимостью. Почесать свежеобразованную болячку, которая нещадно саднила. Ну, я и потянулся к ней раньше, чем успел сообразить, что это вообще-то весьма негигиенично. Я просто хотел, чтобы неприятные ощущения исчезли. Стоило моей руке дотронуться до больного места, как по губе стремительным потоком разлился холод. Да что там холод? Мороз! Помните, я говорил, что анестезирующее действие моей магии похоже на местный наркоз? Так вот, наркоз действует не сразу, посетители зубных кабинетов это прекрасно знают, чтобы разойтись по сосудам хитрой химии требуется несколько минут. Появившийся холод сковал верхнюю губу моментально. Если бы меня попробовали в тот момент о чем-нибудь спросить, то я вряд ли бы сумел внятно ответить. Просто речевой аппарат сработал бы с ошибками. Еще не до конца понимая, что происходит, я провел пальцами по занемевшей губе, попутно дотрагиваясь до корня всех проблем. Корочка подсохшей крови отлетела так охотно, словно ей уже было никак не меньше трех-четырех дней. Пальцы же вместо едва переставшей кровоточить ранки нащупали кожу. Здоровую кожу. Ну, абсолютно здоровую, без каких-нибудь бугров и впадин. Холод на лице, появившийся непонятно откуда потихоньку спадал. Уже через тридцать секунд он едва ощущался, а через минуту таки вовсе исчез. А вот следов от болячки на своем лице я так и не обнаружил. В автобусе, понятное дело, не было зеркала, разве что в сумке какой-нибудь пассажирки или боковое, но я сообразил воспользоваться поверхность дисплея своего мобильного телефона. Темный экран тоже способен отражать солнечные лучи и довольно качественно, надо сказать. Так вот в отражении, пусть и не слишком хорошего качества, я легко смог разглядеть одну прелюбопытную вещицу. Болячки, ровно, как и ее следов, на лице действительно не было.

Связать два и два, то есть появившееся ощущение холода и пропажу ранки было делом нескольких секунд. Вообще-то за глаза хватило бы и одной, но я все же был в ступоре от аномальности происходящего. Как любой здоровый человек я обладал одной крайне мешающей жить чертой характера. Любопытством. И именно оно не дало мне отмахнуться от происшедшего, а напротив, заставило вцепиться в него руками, ногами, зубами и отсутствующим хвостом.

— Итак, — начал рассуждать я, — что же случилось? Ну, ответ понятен, повреждение моего тела неожиданно помахало ручкой и ушло не попрощавшись. А почему? Вариант первый — фармакологическое вмешательство. Но я же не мазал ранку ничем кроме тройного одеколона, а он далеко не панацея. А внутрь…внутрь я сегодня принимал только макароны и чай. Могла в них быть какая-нибудь неучтенная добавка? В принципе да… но сомнительно, что трансгенные продукты, даже если они пошли на приготовление моего завтрака могут иметь такие незадокументированые свойства, их бы тогда продавали не дешевле, а дороже обычных, причем раз эдак в дцать. Может на меня чего-нибудь такого-эдакого распылили? Вроде из пулевизатора в лицо не прыскали, может в воздух какая-нибудь химия попала? Ага, с самолета, который пролетал в верхних слоях атмосферы сбросили на город пару тон быстро растворяющегося в воздухе порошка «заживлин» разработанного строго секретным НИИ имени последнего здорового коммуниста. Бредово звучит. Но факт есть факт, ранка была три минуты назад, а сейчас ее нет. Материальных предпосылок для ее исчезновения вроде бы нет…

И тут до меня, наконец, дошло. Ведь в ту секунду, когда я дотронулся до губы, мой организм был занят привычным делом. Дыхательными упражнениями. Хотя все же нет, отнюдь не дыхательными. Упражнениями с внутренней энергией.

Долго я пытался сам себя уверить, что это бред. Долго я ощупывал то место, где еще недавно была ранка. Долго я…в общем нужная мне остановка была пропущена.

Искать настоящее зеркало, чтобы еще раз убедиться в реальности произошедшего не пришлось, витрина магазина, примостившегося рядом с дорогой, вполне успешно отражала в своей мутноватой поверхности молодого человека, на чьем абсолютно здоровом лице крупными буквами была написана фраза: «Не верю».