И истинным леди есть, что скрывать...

  Соланж сухо усмехнулся.

  - Зачем вы так? Перед вами есть и другая дорога - светлая и прямая, дорога к счастью!

  - О чем вы толкуете? - раздраженно вырвалась она из его рук. - Какой покой, когда моя девочка...

  - С ней всё в порядке! - твердо перебил её Рауль. - И она, в отличие от вас, ни в чём не нуждается! Неужели, графиня, до вас никак не дойдет, что единственный путь из ямы, в которую вы по недомыслию упали, пролегает прямиком через брак с вашим опекуном - лордом Кавендишем!

  Дядюшка! Инн одновременно и засмеялась, и зарыдала. Перепуганный Соланж крепко встряхнул собеседницу, пытаясь остановить истерику, но Иннин уже плохо понимала, на каком свете находится. Её трясло в лихорадке, и рыдания безудержно рвали грудь до тех пор, пока встревоженный спутник не надавал ей пощечин. Боль отрезвила и заставила юную женщину немного прийти в себя.

  - Рауль! - устало обмякла она, вытирая слёзы. - Разве дядя примет меня теперь? Я ведь...

  - Примет! - резко перебил её тот. - Я взял на себя ответственность связаться с милордом ещё полгода назад, когда вы только появились в Кастл-роке. Кавендиш проявил живейший интерес к вашей судьбе, и велел передать, что если вы все-таки согласитесь стать его женой, то он согласен в любое время раскрыть для вас своё сердце и защитить своим именем!

  Инн изумленно, не веря собственным ушам, глядела на Соланжа.

  - Вы ему рассказали? - в ужасе прошептала она. - Дядя знает...

  - Знает,- твердо заверил её он,- а так как Кавендиш по-настоящему умный человек, то он согласен простить все ваши ошибки и заблуждения, закрыть глаза на ваше скандальное сожительство с Мортландом!

  Проблеск надежды затеплился в сердце доведенной до последней степени отчаяния Иннин, и всё же...

  - Как я посмотрю ему в глаза, - тоскливо простонала она,- опозоренная, падшая женщина?

  - С любовью,- улыбнулся Рауль и неожиданно озорным жестом нажал на кончик её носа,- запомните, как десять заповедей - никогда нельзя сдаваться! Если судьба устраивает тебе коварную западню, то она предлагает и лазейку - нужно только её разглядеть! Боритесь за свое счастье, и тогда оно придет. И ещё, не называйте лорда, ради всего святого, дядей! Это, пожалуй, может вывести из себя даже самого терпеливого из влюбленных!

  Инн жалко скривила губы.

  - Но лорд сейчас, наверное, в Кавендиш-холле! Я не представляю...

  - А ничего не надо представлять,- перебил её собеседник,- он в нескольких шагах отсюда. Его карета стоит впереди, не доезжая соседнего особняка. Я ещё вчера предупредил милорда о наших планах, и он смиренно ждет вашего решения относительно своей участи. Кавендиш любит вас, и такое преданное сердце - большая редкость в наш циничный век!

  - Дядюшка,- грустно вздохнула Иннин,- я так виновата перед ним, ведь если бы...

  - Идите,- не стал её слушать Соланж и распахнул дверцу экипажа,- перед вами только две дороги - или вы вернетесь в особняк и попросите прощения у Мортланда, или пройдете несколько шагов вдоль улицы в направлении экипажа Кавендиша. Но в том или ином случае - вы должны это сделать в одиночку, сами!

  Инн неохотно вылезла из экипажа - перед ней возвышались львы балюстрады лестницы парадного подъезда, как и в ту роковую ночь, когда она сделала столь неосмотрительный шаг навстречу герцогу. Инн окинула безразличным взглядом особняк - нет, эта дорога ей уже хорошо знакома. Кроме боли, позора и унижения ничего не ожидает несчастную, решившую проследовать по ней, и она, печально понурившись, направилась в сторону ждущего неподалёку экипажа.

   Идти было страшно, стыдно и невероятно тяжело. Какой пристыженной и раздавленной Иннин возвращалась под крыло этого невероятно благородного человека! Он был достоин гораздо лучшей женщины, чем она. Но ей действительно больше некуда идти!

МОРТЛАНД.

   Герцог заинтересовано наблюдал из окна за экипажем, в который села любовница.

  Он не мог понять, почему тот не отъезжает, когда и так всё ясно. Иннин выплеснула бессильный гнев, поняла, что давить на него бесполезно, и теперь должна была вернуться в 'Кастл-рок'. Ночь истерик и слез, а завтра утром он приедет за ней, выслушает ещё одну гневную тираду, приласкает, и уже смирившуюся увезет в Вудвилл-лодж, и всё пойдет по-старому. Со временем до дурочки дойдет, что по-иному он просто не мог поступить, и действовал только в интересах дочери. Инн ещё будет благодарить его за то, что он сумел обуздать её материнский эгоизм.

  Когда дверца кареты распахнулась, и любовница вновь ступила на землю, Мортланд насторожился. Неужели она хочет ворваться в дом и устроить новый скандал? Он уже было развернулся, чтобы позвать секретаря и приказать ему, ни под каким видом не пускать настырную истеричку в дом, когда с недоумением заметил, что та проследовала мимо особняка.

  Пришлось все-таки вызвать Уинстона.

  - Проследите, куда направилась только что устроившая скандал дама! - отрывисто приказал он.