И конь проклянет седока (И конь проклянет седока - 1)

Я стал рассказывать, увлекся, и рассказал все, даже то, о чем хотелось бы пока умолчать. Впрочем, Александр Александрович дополнял мой рассказ, иногда делал пояснения, так что кое-что стало проясняться. Так, когда я рассказал о том, что видел в торговом центре, присутствующие заволновались и Александр Александрович сказал с жаром:

- Да-да, они пожирают детей! О, вы их еще не знаете!

При этом он облизнулся и очень странно посмотрел на меня.

- Вот куда пропадают наши дети, - добавил он. - Вы понимаете?

О, сколько людей пропадает из нашего мира - и почти все они оказываются жертвами этих ненасытных тварей.

Александр Александрович рассказал, что сам он попал сюда много лет назад. Ему удалось бежать от елов, потом он встретил Прежних - так он называл людей, ушедших под землю после прихода елов. Прежние научили его скрываться, добывать пропитание, выискивать и укрывать беглецов.

- Тех, прежних, уже не осталось: кто попал в лапы вампиров, кто погиб от наводнений, кто умер и своей смертью. Все, кого вы видите здесь бывшие жители нашего мира, попавшие сюда и сбежавшие от вампиров, говорил Александр Александрович.

Я спросил о виденном мною в торговом центре, и предводитель прежних подтвердил, что елы питаются теми, кого мы считаем без вести пропавшими. Видимо, пропадающих без вести достаточно для того, чтобы жуткая цивилизация елов могла существовать.

- Я даже не знаю, который сейчас год, - сообщил Александр Александрович. - Здесь нет смены времен года, и мы ведем счет не годам, а потерям.

Длиннобородый, сидевший рядом с нами, схватился за голову и застонал.

- Он самый старый из нас, - пояснил Александр Александрович. - Он помнит многих из прежних, поскольку попал сюда раньше меня.

Почти год он прожил среди вампиров. У него, видите ли, редкая специальность, и вампиры оставили его в живых.

- А какая у него специальность? - спросил я.

Мне никто не ответил. Длиннобородый глухо выговорил:

- Я попал сюда сорок лет назад. Я все забыл. Вампы многих изрубили на моих глазах.

Помолчали.

- Нас не так уж мало, - снова заговорил А. А. - Конспирация.

Мы никогда не собираемся числом больше десяти. Кстати, сейчас вы одиннадцатый.

Длиннобородый поднял голову:

- Время одиннадцатого.

- Что?

- Время одиннадцатого человека.

Мне очень не понравились его слова. Но вмешался А. А.:

- У нас есть подземные убежища и переходы; весь метрополитен, за исключением нескольких центральных станций - наш. А кроме того - подвалы, старые кладбища, канализация... Вампы панически боятся всего, что находится ниже уровня земли. И нас они, кстати, называют Нижними.

- А вампы - верхние? - спросил я, уже не надеясь получить ответ: кажется, никто здесь не отвечал на вопросы.

- Вампы - не люди! - закричал А. А. Трещина в очках сверкнула, словно ударила молния.

Я неожиданно для себя вскочил на ноги. Они тоже вскочили, их тени отделились от стен и придвинулись ко мне.

- Мы ведь вам объяснили, - вкрадчиво проговорил А. А. - Вы - среди друзей. Почему вы нам не доверяете? Я откровенно говорю с вами, ничего не утаиваю... Информацию надо усваивать постепенно. Десять человек предельная норма. Одиннадцатого быть не должно. Но больно вам не будет.

Голова у меня пошла кругом, я подумал, что верхним есть чего опасаться здесь, внизу.

- Чье мясо мы сейчас ели? - задыхаясь, спросил я.

- Мясо?.. - переспросил Александр Александрович. - А действительно, чье?

Он снял очки, покрутил ими в воздухе так, что молнии засверкали, сливаясь в ослепительный круг.

Я молчал. Мне уже ничего не хотелось - не хотелось даже вырваться из этого круговорота кошмаров.

- Вы действительно хотите это знать? - с нажимом спросил А. А.

- Ну, так хотите или нет?

Он сделал шаг ко мне. Над его лысиной столбом стояла золотая пыль.

- Хочу!

- Хорошо. Слышали? - А. А. повернулся к остальным.

Длиннобородый вдруг зарыдал, протягивая ко мне руки:

- Одиннадцатый! Как жалко!..

И тут же Александр Александрович схватил мою руку и впился в нее зубами. Я ударил его кулаком в очки. Хрустнула дужка, посыпались осколки. Александр Александрович выпустил руку, я отскочил к стене и схватил скамейку. Из прокушенной руки текла кровь.

С дикими воплями они скопом кинулись на меня. Я отбился скамейкой, прыгнул на стол. А. А. погрозил мне длинным пальцем. Длиннобородый оказался в опасной близости от меня и скамейка опустилась ему на голову. Что-то хрустнуло у него в шее, голова неестественно склонилась набок и длиннобородый упал. Скамейка выпала у меня из рук, а нижние, вопя и толкаясь, бросились на длиннобородого, запуская пальцы ему в уши, ноздри, глазницы. Брызнула кровь.

Я подпрыгнул, зацепился за край лаза, подтянулся. Кто-то из нижних попытался схватить меня за ноги, но я отбился и через секунду уже был снаружи. Побежал к заводскому корпусу, потом долго брел вдоль ржавых выгнутых рельсов, а потом, наконец, на меня дохнула свежесть большой реки.