И лед, и пламень

Хозяева Игр-80 и не думали скрывать того, что Олимпиада для них является прежде всего средством хорошенько заработать. Жители Адирондака проявляли поразительное равнодушие к соревнованиям, зато их предприимчивость по части вздутия цен на все — от сувениров до мест в гостиницах — побила абсолютно все рекорды. Это был грабеж среди бела дня. Завтрак в дешевеньком баре — 10 долларов, ночлег в плохоньком мотеле — 80 долларов. У видавших виды спортсменов волосы вставали дыбом: вот так гостеприимство!

Ничего подобного не было ни в Саппоро, ни в Инсбруке.

Нам не часто удавалось гулять по Лейк-Плэсиду. Точнее, всего раз или два, но и этого оказалось достаточно, чтобы ощутить дух спекуляции и наживы, царивший повсюду. Мэйн-стрит — главная улочка поселка — напоминала в дни Олимпиады круглосуточную ярмарку: здесь денно и нощно шел торг. Бизнес делали почтенные джентльмены и совсем сопливые мальчишки. При этом они проявляли удивительную энергию и предприимчивость. Один парень на углу за четыре доллара продавал майки с надписью: «Я сумел выжить на Олимпиаде в Лейк-Плэсиде». Своеобразная, согласитесь, реакция на те организационные проблемы, которые так и не смогли решить устроители Игр.

А вот еще сценка на Мэйн-стрит. Посреди улицы суетится лохматый малый с пачкой ярких наклеек, на которых написано: «Никсона — в президенты».

— Ты что, участвуешь в предвыборной кампании? — спрашиваем мы.

— Нет, просто у меня завалялись эти наклейки девятилетней давности, и я подумал — почему бы их не толкнуть? Здесь все покупают. Может быть, и это пойдет.

Одна крупная итальянская газета озаглавила свой репортаж из Лейк-Плэсида «Апокалимпикс нау» — по аналогии с нашумевшим тогда фильмом Крамера «Апокалипсис нау», повествующем об ужасах американской агрессии во Вьетнаме. Вот такая была там, в Лейк-Плэсиде, атмосфера.

Но, повторяю, в том, что случилось 22 февраля 1980 года, виноваты мы, и только мы.

Наша сборная прилетела в Штаты за неделю до зажжения олимпийского огня. В Нью-Йорке состоялся спарринг-матч между сборными СССР и США. Счет встречи был достаточно красноречив — 10:3. Американцы оказали нам тогда чисто символическое сопротивление. Силы были слишком неравны. Соперники смотрели на нас снизу вверх, не скрывая своего почтения. Мы для этих ребят были той командой, которая не раз побеждала отборных североамериканских профессионалов. Профессионалом мечтал, стать каждый из них. Помню, вратарь Крейг все время ловил мой взгляд, а в ответ приветливо улыбался и раскланивался. Они тогда и не помышляли о победе. Вопрос был только в том, сколько шайб хозяева пропустят от именитых гостей. Пропустив десять, американцы очень огорчились: все же они были более высокого мнения о самих себе.

Кто знал, что эта победа впоследствии сыграет с нами такую злую шутку? Лучше бы мы тогда проиграли…

В матчах предварительного круга никто не мог испортить нам настроение, мы легко разделались со всеми соперниками, а японцев разгромили «всухую» — 16:0. Сенсации произошли в двух матчах. К примеру, кто бы мог предположить, что чехословацкие хоккеисты проиграют американцам? А именно так случилось вечером 14 февраля — счет 7:3 в пользу хозяев. Это был сюрприз олимпийского турнира, который означал, что хоккеистов США следует считать одними из главных претендентов на олимпийские награды.

Первым серьезным препятствием для нас были финны, накануне обыгравшие канадцев со счетом 4: 3.

Откровенно говоря, вначале мы их не очень-то воспринимали как серьезных соперников. До этого хоккеисты Суоми уступили команде Польши и с трудом выиграли у Японии. Победа над канадцами вполне могла быть одним из тех эпизодических сюрпризов, которые почти всегда преподносят финны, вдруг подставляя ножку кому-либо из лидеров. Но нет, дело обстояло совсем не так. Бело-голубые сломя голову бросились на нас, словно никакого другого варианта, кроме победного, их планы не предусматривали. Пробелы в своем хоккейном образовании соперники восполняли напором и дерзостью. А в наших действиях сначала сквозила какая-то небрежность. В итоге мы с большим трудом вырвали победу — 4:2.

Встреча с канадцами проходила по тому же сценарию: снова соперники вели в счете, мы — догоняли, а вперед вышли только в конце матча. 6:4. Зрителям это, возможно, и пощекотало нервы, но нам стало ясно: что-то не так в команде, почему-то не клеится игра. Почему? Что случилось? Соперники против нас в основном действуют от обороны — инициативой владеем мы, но сами забить не можем, а в свои ворота пропускаем. Откуда-то взялись общая неуверенность, скованность. Шесть шайб, пропущенных в двух матчах, — это и результат моих досадных ошибок, и плоды расхлябанности защитников.

Пожалуй, из всех нас только к одному Володе Крутову не было претензий. Дебютант сборной СССР, молодой воспитанник нашего армейского клуба был включен в одно звено с Лебедевым и Мальцевым — звено практически не сыгралось, ему вначале отводилась роль запасного, но ребята показали себя молодцами.