И летели наземь самураи...

     — Правильно, — сказал Тейлор. — Виктор, есть ли на парадной площадке какие-нибудь заграждения и что вот это здесь, прямо перед штабом? Возможно, здесь есть что-нибудь такое, что не видно достаточно четко на изображении компьютера.

     — Нет, там ничего нет, конечно, если не будет бронетранспортеров. Эта площадка совершенно ровная. Я это очень хорошо помню. Весной вода долго оттуда не стекала. Из-за этого ботинки ужасно портились.

     — Хорошо, вы видели наши "М-100". Сколько, по вашему мнению, машин может разместиться здесь?

     — Я думаю, только шесть. Может быть, семь.

     — Отлично. Это больше, чем надо. Мы получили измерения, произведенные на основе имеющихся изображений, но лучше услышать это от человека, побывавшего на этой площадке.

     — Вы знаете, — сказал Козлов, — там есть еще и крыша. Она не отмечена на схеме, но она железобетонная и служила в качестве вертолетной площадки. Она довольно большая. Вы можете приземляться на обычной вертолетной площадке?

     Эти слова заинтересовали Тейлора.

     — Нам повезло. И эта площадка является крышей здания штаба?

     — Да, она использовалась для генеральского вертолета.

     — Что ж, это еще лучше. Таким образом, мы можем войти в здание штаба вот отсюда?

     Козлов непонимающе посмотрел на американцев. Формулировка Тейлора озадачила его.

     Мередит быстро перевел вопрос на русский язык.

     Недоумение исчезло с лица Козлова.

     — Да, конечно. Хотя здесь может быть охрана.

     Тейлор взял подробный план всех этажей здания, нарисованный Козловым.

     — Хорошо, Виктор, вы уверены, что оперативный центр будет по-прежнему именно здесь?

     - Он должен быть здесь. Это единственная большая комната в доме, и только здесь есть вся необходимая проводка.

     — Хорошо. А это, должно быть, машинный зал?

     Козлов покусывал губы своими темными, как кофе, зубами.

     — Я уверен, что да. Вся специальная проводка идет только сюда, а затем сюда. Нам очень много пришлось поработать для того, чтобы переделать проводку в здании. А здание очень старое.

     — А вы не думаете, что они могли провести новую проводку?

     Козлов пожал плечами.

     — Я не могу сказать наверняка, но это очень трудно.

     — Ну что же, нам придется рискнуть. Если один вертолет сядет на вертолетную площадку, скажем, три — на центральный двор, и два будут с воздуха прикрывать нас всех… пока группа с вертолетной площадки проберется в компьютерный зал и оперативный центр.

     Козлов провел пальцем линию на плане.

     — Возможно, удобно подойти отсюда. Здесь находится лифт, предназначенный специально для генерала, но это слишком опасно. Я думаю… вот здесь есть лестничная клетка.

     — Здесь? — спросил Тейлор, нагибаясь ниже над картой, чтобы рассмотреть план, нарисованный Козловым в вертолете. Тейлор пальцем показал на маленький заштрихованный квадрат.

     — Да, это лестничная клетка. Вы должны пройти три лестничных пролета и тогда окажетесь в главном коридоре. Оперативный центр и компьютерный зал вот здесь. Все очень просто.

     — Да, это просто, — сказал Уильяме.

     Тейлор кивнул:

     — Отлично. Если мы сможем спуститься по этой чертовой лестнице. Эта лестничная клетка отличный капкан.

     Все посмотрели на Тейлора. Высохшая кожа на его лице стала почти восковой. У американских офицеров не было даже времени хоть немного смыть водой слой копоти и грязи. И хоть чуть-чуть снять накопившуюся усталость.

     Тейлор усмехнулся.

     — Но я не вижу другого выхода. Таким прямым путем подхода нельзя не воспользоваться. — Он посмотрел на Козлова. — Мы попробуем пойти этим путем, Виктор. Огневые подразделения основной диверсионной группы могут нанести удар с парадной площади. Если мы сможем, мы соединимся. Если нет, они отлично отвлекут от нас внимание противника. — Тейлор покачал головой. — Я ненавижу вести бой в лестничных клетках. Я потерял отличного сержанта таким образом, когда мы во второй раз брали американское консульство в Гвадалахаре.

     — Классический пример хирургической операции, — прокомментировал полковник Уильяме, глядя на план из-за плеча Тейлора.

     Тейлор выпрямился, пытаясь снять напряжение с мышц спины.

     — По-моему, вовсе нет, Такер. Это классический пример воздушного налета. Удар наносится неожиданно. Ликвидируются все движущиеся цели. Делаешь свое дело. Расчищаешь район. Главный девиз — внезапность, скорость и использование всей имеющейся в наличии огневой мощи. — Тейлор повернулся к Мередиту и Паркеру. — Я хочу осуществить нападение при заходе солнца. Мы будем лететь с востока, то есть лететь из темноты. Я хочу атаковать в то время, когда еще будет достаточно светло, и мы сможем видеть ориентиры, и в то же время достаточно темно, чтобы мы могли незаметно подкрасться и размозжить им головы. — Тейлор окинул взглядом всю оперативную группу. — Мы спустимся с неба, подобно самой смерти. Мы должны испугать их.

     Тейлор посмотрел на Райдера. Ему было неловко смотреть на молодого уорент-офицера, а потом еще труднее отвести взгляд. Это сходство Райдера с молодым человеком, которого настигла такая жуткая смерть в Африке, — было плохим, очень плохим знамением.

     — Шеф, — сказал Тейлор, — сколько времени вам потребуется на то, чтобы выполнить свою задачу в компьютерном зале?