I'm Humanoid (СИ)

Было довольно весело. Питер почитал наши тексты, расспросил о музыкальном образовании. Потом мы сыграли кое-что из своего небольшого репертуара, и он ушел.

А я помчался домой, сославшись на головную боль. Конечно, не хорошо было бросать ребят один на один с продюсером, но мне правда было не хорошо. Дело было не в головной боли, а, скорее, в какой-то жуткой внутренней тревоге. Мне почему-то казалось, что дома что-то случилось. В голове звучало: «домой, домой, быстрей, быстрей!».

Я не мог понять, с чем это связанно, и мысленно молился, чтобы все было в порядке.

Буквально взлетев по ступенькам на свой этаж, я поспешно открыл дверь.

Дома было темно. Из угла, правда, раздавался какой-то странный хрип и тихие стоны.

Я щелкнул выключателем. О нет… только не снова…

Билл лежал на своем матрасе на боку, лицом вниз и тихо постанывал, периодически всхлипывая.

Что это с ним?

Подхожу ближе. Он не слышит моих шагов. Знает ли он, что я вернулся.

Осторожно опускаюсь на колени, протягивая к нему руку, но коснуться, не решаюсь. Страшно.

— Билл, — тихо произношу я, прикасаясь кончиками пальцев к его лопатке. Худые плечи вздрогнули, а далее произошло то, чего я не ожидал.

Вдруг рука Билла резко дернулась в сторону и упала. Билл захрипел, резко дернул плечом и перевернулся на спину. Почему-то меня это страшно перепугало. Создавалось такое ощущение, что конечности двигались сами по себе, против воли Билла.

Черные глаза приоткрылись.

— Том, это ты? — спросил он. Странно, в глазах не играли блики света, вообще ничего не было, просто черный зрачок… белок, что уж это там у него. Глаза казались мертвыми.

— Ты что, ослеп? Ясен пень я! — дернулась нога Билла, чуть не заехав мне по затылку, я увернулся.

— Том, прости… — виновато произнес он, — я, правда, ничего не вижу… — говорил он отрывисто, отделяя каждое слово. Было видно, что слова даются ему с трудом.

Снова сработала рука, отлетев в сторону, ударилась об пол. Билл всхлипнул. Представляю, как это больно.

— Ничего, — мягко ответил он, как будто прочитав мои мысли, — бывало и хуже, когда об косяк или об стол, — Билл согнул руку в локте, продемонстрировав мне синяки и ссадины.

— А что с тобой происходит-то? — поинтересовался я.

— Перестра… — он не успел договорить, так как его снова тряхнуло, — Перестраиваюсь под вашу планету… — голова гуманоида мотнулась назад, треснувшись об кухонный шкаф. У меня сердце сжалось.

— Я тебе обезболивающего принесу, — только и смог выдавить я.

Меня мелко трясло. Я был в ступоре. Столько жалости я испытывал к этому существу…

Роясь в аптечке, я слышал периодические глухие удары и стоны. Мне было ужасно больно за него. Никогда ещё я не испытывал такого жгучего чувства жалости.

Я вернулся к Биллу. Он смотрел в пустоту. Тогда я приложил ладонь к его губам, отметив, что они очень мягкие.

Острый мокрый язычок коснулся кожи, я невольно вздрогнул.

Билл закрыл глаза. Я уже собрался встать и уйти, чтобы этого не видеть, как вдруг Билл резко схватил меня за кисть. Я опешил.

— Когда на моей планете кто-то заболевал, самым лучшим лекарством являлась поддержка. Когда рядом находится близкий человек, нам становится легче. И чем он ближе, тем быстрее поправляешься. Том, — он поднял взгляд, пытаясь смотреть на меня, — не уходи… — тихо шепнул он.

В душе почему-то появилась тихая радость. А хотел ли я уйти? Хотел! Или нет…

— Что делать нужно? — серьезно спросил я.

— Просто побудь рядом… — слабеющим голосом произнес он, прикрывая глаза. Такой слабенький… Как он там говорил, чем ближе, тем лучше?

Я поднял его на руки, сел на матрас, привалившись спиной к кухонному шкафчику, и положил Билла на руки. Из груди того вырвался блаженный вздох.

Он привалился головой к моей груди, и некоторое время смотрел куда-то из-под опущенных ресниц.

— Может, это все на психологическом уровне, — тихо сказал Билл, — но все-таки ощущать тепло любящего существа — это прекрасное лекарство… от всего… — последние его слова меня очень задели. Я хотел, было, что-то возразить, но Билл тут же заснул.

Я сидел некоторое время, погруженный в свои мысли. Потом затекла рука, и я решил покрепче обнять Билла, просто так, для удобства.

Надо же, зря мне тогда показалось, что кожа у него скользкая, как у жабы. На самом деле она была очень мягкая, тонкая и гладкая. Такого эффекта девушки добиваются тщательным уходом и цистерной крема, а у Билла он от природы. А еще, рука без единого волоска (в отличии от моих лохматых рук).

И почему я принял его за урода? Он довольно мил.

Волосы сбились на лицо, и закрывали глаза до половины, отчего казалось, что глаза у Билла нормально размера, разве что вытянутые в длину. Длинные, густые, пушистые реснички подрагивали во сне. Они были очень длинные, и загнутые. Любая девушка с обложки глянцевого журнала сдохла бы от зависти!

Эх… Была бы кожа нормального цвета, ноги с нормальным количеством коленок, обычное количество пальцев на руках, глаза нужного размера, и Билл смог бы считаться очень красивым. Хотя… вероятно на своей планете он таковым и считается…

Чудо. Во всех смыслах этого слова.