Читаем И малые звезды могут светить ярко полностью

Так она возвращалась с Ангрена с сумкой в руках и мешком с яблоками через плечо, выбегает моя подруга и попросила яблоко. Она сняла мешок с плеч подруга чуть не с головой в него влезла, пока не выбрала самое крупное и красивое. Дома она рассказывала об этом с осуждением. Я это тоже уяснила на всю жизнь, каждый раз выбирала себе не очень качественное. Всю жизнь помнила наказ матери- если ты даже наедине с собой, не говори и не делай ничего дурного. Учись гораздо более стыдиться самого себя, чем других.

Стыдно было брать себе лучшее. Наверно мать запрограммировала меня на неудачи. Говорила, что я невезучая день рождения шестого, а зарплата у отца девятого. Так жили, что не на что было отмечать этот праздник, а отсюда, чтобы и к подаркам была равнодушной. И никого не осуждала, если он был недостаточно дорогим. Наверно это тоже комплекс не очень хороший.

Детям чаще надо говорить об их достоинствах. Недостатки они сами себе придумают в подростковом возрасте. Не надо стесняться своих чувств, казаться смешной. Часто мы сами из-за своей неуверенности в себе, не находим взаимопонимания и быть счастливыми в личной жизни.

Люди к сожалению разные бывают и часто сдержанность и хорошие воспитание принимают как слабость и нерешительность. К сожалению много еще людей, которые предпочитают рвать цветы, выращенные другими Где то, когда то я вычитала как во время бала в одном поместье, хозяин граф увидел прогуливающуюся в кампании молодого человека девушку, которая небрежно крутила в руках цветок, сорванный в его саду. Попросил управляющего узнать фамилию и чтобы она больше никогда не появлялась в его имении. Это не жадность, а возмущение такой беспардонностью, и не уважением чужого труда.

Рассказывала, как в одной семье мать готовила по просьбе дочери торт ко дню рождения. Придя из школы спрашивает у матери торт готов, а у той слезы на глазах. Сготовила, но пришел какой то их знакомый и она предложила ему угоститься. Он съел его весь думал наверно что это пирожок. Да, есть такие люди которые ложку мимо рта не проносят, хотя в этом случае виновата сама хозяйка. Торт праздничное блюдо и кто же предлагает им угоститься.

У наших родителей был какой то внутренний стержень, который не легко было переломить. Они чувствовали пульс общества, жили ритмом страны.

Мама всегда говорила мне, чтобы я больше всего боялась зависти, говорила, что все беды случаются из за нее. Ревность и зависть как ржавчина покрывает отношения между людьми, а потом где то в сердце проедает дыру. А как же со спортом? – тренируйся чтоб победить, но не за счет того, чтобы соперник упал или поломал ногу..

У меня на каком – то генетическом уровне была неприязнь к своей фамилии. И из за этого вообще жила с комплексом человека второго сорта. В школе в стенгазете меня рисовали на необитаемом острове в строю всегда стояла самой последней. Очень долго избавлялась от этого комплекса. Уже в 10-м классе стала задумываться почему все мамины сестры и братья имеют фамилию Костенко и отчества Васильевны, а мы Шатыркины и мама Сидоровна. Вот тогда после смерти Сталина и была раскрыта семейная тайна.

От природы маме достался пытливый ум, фотографическая память и чувство справедливости. Так соседка Файка решила в своем дворе построить домик для матери прямо на меже и с выходом окна, на высоте одного метра, в наш огород.

Также на меже посадила яблони мама сразу ее предупредила, что надо отступить от межи на величину кроны, а та сказала тють Поль вырастут и вам хватит и нам но когда она выросла мама уже умерла, а дочь Файкина без спроса открывала две наших калитки заходила в наш огород и собирала яблоки может и с нашими помидорами. Отец смалодушничал и на мое замечание, что надо перед их окном поставить глухой забор сказал что это как то неудобно. Ему не удобно, а им было удобно. Наш сосед в Ростове не постеснялся срубил все ветки от вишни, которые оказались на его стороне хотя сажал ее прежний хозяин, а не мы, причем сделал это без предупреждения. Наверно справедливо Свои права надо уметь защищать

А сосед армянин посадил вишню на улице прямо под нашим забором. Потом принес небольшой диван. Сидел сам, как турецкий султан на именинах, иногда дети с противоположных домов играли там. Урожай вишни также исчезал в течении ночи. Ни дочь, ни зять не могли запретить эти посиделки. Пришлось мне вмешаться и он сам срубил ее. Кажется обиделся на меня. Дело в том, что во дворе прямо за воротами дочь накрывала столы, проводили там все семейные праздники и было не приятно что прямо за воротами кто то постоянно сидит.

Глава 3

Краснохолм

Детство и юность родителей прошла в селе Краснохолм Оренбургской области.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное