И меркнет свет

Джуд заставил себя открыть глаза. Лицо Антона, милое и знакомое, было прямо перед ним, словно он создал его сам. Джуд не мог не улыбнуться, и уголки его губ приподнялись.

Он смутно гадал, почему ничуть не удивился, увидев Антона. А потом понял: это все сон. Он уже потерял сознание.

– Джуд, Джуд, нужно идти, – быстро произнес призрак. Джуд чувствовал, как цепи падают с запястий, и без лишних размышлений коснулся лица Антона.

Призрак замер.

– Мне снилось, что я нашел тебя, – слабо произнес Джуд.

С уст призрака сорвался дрожащий вздох, и его темные глаза широко распахнулись. Рука легла поверх руки Джуда, крепче прижимая к его щеке.

– Я знаю, Джуд. – Вокруг них раздавался звон стали, и призрак моргнул. – Можешь встать?

Джуд почувствовал давление на бок, когда призрак постарался поднять его на ноги, обессиленно споткнулся и, глядя на призрака, обхватил его за талию.

– Гектор! – воскликнул призрак, и через мгновение руки другого человека подняли Джуда на ноги.

– Ему очень плохо, – сказал призрак. – Кажется, он потерял много крови.

– Антон, – произнес Джуд. Нужно было сказать ему что-то важное, то, что необходимо сказать. Паладин пытался подобрать слова, но они рассеивались, словно дым.

Джуд открыл глаза. На мгновение ему показалось, что он вернулся в сожженный мавзолей, где его бросил Гектор. Там он проснулся и увидел склонившегося над ним самого красивого парня в своей жизни.

– Эй, эй, не нужно, – произнес голос Антона. – Не засыпай, Джуд. Оставайся со мной.

Из глаз Антона полились слезы, когда Джуд поднял к нему руку и коснулся рассеянных по его щекам, словно звезды, веснушек.

А затем Джуд снова закрыл глаза и позволил себе погрузиться в забытье.

16. Эфира

Морской ветер завывал, когда Эфира встала с песка и осмотрелась. Она оказалась на узкой полоске берега в окружении пленников Палласа. Тут был принц Херата, встать которому помогала хератская девушка, и прямо за ними на песке валялся испуганный мальчик с голубыми глазами рядом с женщиной, известной Эфире как миссис Таппан.

Чуть дальше Эфира заметила Беру. Сердце подскочило в горле, и она бросилась вдоль берега к сестре.

Она это сделала. Вытащила их всех из цитадели.

Но что-то было не так. Из-за испытанного облегчения Эфира не поняла этого сразу, но, когда приблизилась к Беру, беспокойство сжало ее внутренности. То, как держалась ее сестра, отсутствующее выражения ее лица – то же было в тот день в Бехезде. Эфира помнила те первые, ужасные моменты после того, как осознала, что воскресила бога внутри сестры.

Тот же страх и отчаяние сжали ее сердце и сейчас, только теперь его омрачило понимание, на что именно способен бог.

На песке перед ней лежал неподвижный Илья. Осторожно, размеренно, бог с лицом Беру поднял руку и поднял безжизненное тело Ильи в воздух.

– Нет, нет, нет, – ахнула Эфира. Илья все еще висел в воздухе прямо перед ней, его голова была откинута назад, а в руках что-то зажато.

Ошейник из Божьего огня.

Эфира чувствовала, как напряглись остальные за ее спиной, осознав произошедшее: они снова оказались во власти мстительного бога.

Беру открыла рот, и раздался тот древний, ужасный голос.

– Нужно было принять мое предложение, пока ты могла, маленькая смертная.

Казалось, что он разговаривает сам с собой. С Беру.

– Я бы пощадил твоих друзей.

Эфира похолодела, когда бог медленно сжал кулак Беру. Тело Ильи дернулось в воздухе. Его глаза распахнулись, и он издал ужасный задыхающийся вопль и начал дергаться.

– Нет! – закричала Эфира. Страх наполнил ее вены, и она инстинктивно потянулась к Илье.

Взгляд бога обратился на нее.

– Беру, это я, – произнесла Эфира. Ее голос дрожал, но она не отступала: – Тебе нужно сражаться. Ты можешь с ним сражаться.

– Твоя сестра потеряла контроль.

– Я знаю, что ты слышишь меня, Беру, – продолжила Эфира. Она бросила взгляд через плечо на остальных, надеясь, что они поймут, что именно нужно сделать. Надеть на бога ошейник, закаленный в Божьем огне, пока тот отвлекся. – Я знаю, что ты там, борешься.

Рука бога опустилась, и Илья упал на песок. Бог замер, лицо Беру дернулось, словно от боли, и она сложилась пополам, дрожа.

Работает. Беру боролась, давила на волю бога, чтобы вернуть контроль.

– Слушай мой голос, – велела Эфира. Уголком глаза она заметила, что Хассан бросился к безжизненному телу Ильи. – Слушай меня.

Бог издал ужасающий рев и махнул рукой, откидывая принца в песок.

– Хассан! – вскрикнула хератка.

– Вы не свяжете меня, – разгневался бог. – Не закуете снова в цепи.

Эфира дрожала:

– Беру…

– Молчать!

Эфира открыла рот снова, но не смогла произнести ни звука.

– Беру!

Это голос Гектора звал с верхушки скалы, нависающей над полоской берега.

Эфира повернулась и увидела, как он бежит по камням к ним. Между Гектором и маленькой фигуркой Антона висел обмякший Джуд. Троица остановилась, осматривая развернувшуюся перед ними сцену. Гектор оставил Джуда Антону, пошатнувшемуся под весом мечника, и сделал осторожный шаг в сторону Беру.